Чума насилия - [35]

Джерико поднял голову и посмотрел в сторону молчаливого леса. Ни на поезд, ни на автобус Таня не села и не уехала в Нью-Йорк. Она была где-то там, в лесу, причем тяжело раненная, судя по виду шарфа.

Издалека послышался голос Шеннона:

— Ради бога пошевеливайся, парень!

Часть третья

Глава 1

Она была всего лишь знакомой, с которой его связывали пара вместе выпитых коктейлей, порция моллюсков и полусерьезный флирт. Теперь, скрытая завесой деревьев, возможно, раненная, она, несомненно, нуждалась в его незамедлительной помощи. Джерико готов был отправиться за ней тотчас же. Он убеждал себя в том, что испытывал бы такие же чувства и в том случае, если бы речь шла о любом другом человеке. Но без оружия в руках он только подставил бы под удар и себя тоже.

Он опустил глаза на избитого полицейского. Тот был еще жив, но дышал хрипло и с трудом. Скорее всего, у него было немного шансов выкарабкаться, даже если бы удалось оказать ему необходимую помощь. Нельзя было лишать его этих немногих шансов.

Разглядывая раненого, Джерико заметил на нем портупею и увидел, что патронов в ней нет. Осторожно перевернув его, Джерико обнаружил, что кобура тоже пуста. Этого и следовало ожидать. Братья не упускали ни одного удобного случая, чтобы пополнить свой арсенал.

Для того чтобы перенести раненого в дом, Джерико предстояло преодолеть около сотни ярдов открытой местности. В коллекции оружия, которая пропала из дома, Джерико видел несколько дальнобойных винтовок, снабженных оптическим прицелом. С таким снаряжением даже неопытный новичок мог подстрелить его во время обратного пути. Конечно, можно было сразу же отправиться в лес на поиски Тани. Можно было бросить раненого здесь и, петляя, добежать до дома налегке, в относительной безопасности. Но выбора у него не было.

Он глубоко вздохнул, покрепче обхватил раненого, который по-прежнему не приходил в сознание, и взвалил его себе на плечо. Затем постепенно поднялся, согнув колени и пытаясь сбалансировать вес. Если ему предстояло погибнуть, то он предпочитал смотреть смерти в лицо. Отвратительно было поворачиваться к лесу спиной, но выбирать не приходилось.

Он пошел быстрым шагом, ощущая, как по спине струится холодный пот. Он даже не успеет понять, что произошло, если кто-нибудь выстрелит в него из крупнокалиберной винтовки.

Дом был все ближе. В окнах первого этажа стали различимы напряженные лица. И вот наконец он ступил на каменную террасу. Боб Уилсон отворил сетчатую дверь, и он оказался в доме. Он осторожно сгрузил раненого на толстый ковер, положив его на спину. И услышал, как Лиз вскрикнула от ужаса.

— Вы ничего не заметили в лесу? — спросил Шеннон.

— Ничего. — Джерико размял затекшие руки и плечи, потом вынул из кармана окровавленный шифоновый шарф. — Таня у них.

— Где ты это нашел? — воскликнул Боб Уилсон.

— В кармане у полицейского. Возможно, он видел ее, но, может быть, нашел шарф случайно.

Шеннон, осматривавший полицейского, распрямился:

— Он ничего нам не расскажет, если мы не сможем срочно раздобыть для него врача. — Он взглянул на шарф в руках Джерико. — Крови много.

— Не понимаю, — сказал Уилсон. — Если эти ребята задумали убивать полицейских, то почему они позволили нам спасти этого человека?

— Не знаю, — ответил Джерико, — но уверен, что Таня у них и ей грозит опасность. Я собираюсь идти за ней.

— Не валяй дурака! — воскликнул Уилсон.

— Если бы ты знал, что я ранен, но еще жив, неужели ты бросил бы меня умирать?

— Конечно нет.

— Я пойду на разведку. — Он подошел к помощнику Шеннона в сползающей портупее. — Вы не одолжите мне ваше снаряжение, старина?

Помощник расстегнул плотно набитый патронташ и протянул его Джерико.

— Револьвер? — обратился он к Шеннону.

— Я могу приказать вам остаться, — ответил тот.

— А я могу не подчиняться вашим приказам. Могу я взять револьвер?

Он уже застегнул на себе портупею с патронташем.

— Что, если воспользоваться задней дверью? — предложил Уилсон. — За этим выходом они могут наблюдать.

— Если бы они хотели меня подстрелить, то сто раз могли это проделать. Но на всякий случай прикрой меня, старик.

— Если хочешь, я могу пойти с тобой, — ответил Уилсон.

— Можешь попытаться потом, если у меня ничего не выйдет. — Джерико протянул руку к Шеннону. — Револьвер.

Шеннон неохотно отдал ему оружие. Джерико проверил обойму и взвесил револьвер на руке.

— Вы делаете глупость, но все-таки желаю вам удачи, — произнес Шеннон.

У двери путь Джерико преградила Лиз. Она коснулась его руки, и он почувствовал, что ее ладонь холодна как лед.

— Вы не обязаны так рисковать собой.

— Я придерживаюсь другого мнения. — И Джерико взглянул в ее испуганные голубые глаза. — Вы нужны мальчику, но вам придется приложить немало усилий, чтобы снова завоевать его. Теперь отец выглядит в его глазах невинной жертвой, в некотором роде героем.

— Он не поверит…

— Постарайтесь рассказать ему правду, какой бы она ни была. — Джерико шагнул мимо нее на террасу.

Над лесом поднималась голубоватая дымка. Было около трех часов — самое жаркое время жаркого летнего дня. Револьвер Джерико сжимал в правой руке. Он не был таким скорым на руку, чтобы стрелять прямо из кармана или из кобуры. Снова перед ним простиралось открытое пространство, которому, казалось, нет конца. Он помедлил, пытаясь составить маршрут. Слева от него рос вечнозеленый кустарник, впереди была живая изгородь из самшита. Он может добежать до «мерседеса», воспользоваться им как временным укрытием, оттуда перебраться к кустарнику, потом к живой изгороди — и в лес. Он глубоко вздохнул, еще раз обернулся на дверь, где за сеткой виднелось бледное лицо Лиз, улыбнулся ей и пошел.