Чума на оба ваши дома - [100]

Но по ступенькам поднимался не Абиньи, а Стивен, впереди которого шагал Барвелл. Бартоломью уже совсем было собрался обнаружить свое присутствие, когда услышал собственное имя, промелькнувшее в разговоре. Он замер, перегнувшись через перила, все его тело вдруг необъяснимо напряглось.

– …он слишком близко подобрался к правде, – говорил Стивен, – и не верит в оксфордский заговор. Я по глазам видел, что он сомневается.

– Проклятье! – выругался Барвелл, останавливаясь и оборачиваясь к Стивену. – И что нам теперь делать?

– Убить его, – раздался третий голос, показавшийся Бартоломью странно знакомым. – Это несложно. Послать еще одну записку якобы от Эдит и устроить засаду на Трампингтонской дороге.

С бешено колотящимся сердцем Бартоломью нырнул обратно в промозглую клетушку; Барвелл добрался до верхней площадки. Незачем устраивать засаду: они могут убить его сейчас, в пансионе Бенета. К горлу подступила тошнота, руки стали липкими и холодными. К безмерному облегчению Бартоломью, все трое вошли в соседнюю комнату и плотно закрыли за собой двери. На миг уткнувшись лбом в холодную стену, чтобы успокоиться, Бартоломью выскользнул из своего укрытия и прокрался по коридору, чтобы послушать. Старая дверь была сделана на совесть, и ему пришлось напрягать слух, чтобы разобрать, что за ней говорилось.

– Еще одна смерть в Майкл-хаузе может показаться подозрительной, – говорил Стивен.

– Напротив, – возразил третий голос, ровный и убедительный. – Она может оказать неоценимую поддержку нашему делу. Мы заронили зерна идеи в умы этих легковерных людей, заставили их поверить, что Майкл-хауз – паршивая овца в стаде. Существует ли лучший способ заставить эту идею укорениться, нежели еще одна безвременная смерть в его стенах? Какие семьи станут посылать своих сыновей в Майкл-хауз, где профессора мрут со столь пугающей регулярностью? Тогда наш оксфордский заговор станет казаться все более реальным и все более ужасающим.

Бартоломью силился преодолеть слабость в коленях и пытался привести смятенные мысли в порядок. Выходит, он все это время был прав в своих сомнениях относительно оксфордского заговора? Он никогда до конца не соглашался с этой гипотезой, как Элфрит, Уилсон и даже сэр Джон. Может, существует еще заговор внутри заговора? Представители пансионов обратились к Стэнмору и обманули его россказнями о плане, который якобы вынашивают оксфордцы, чтобы ниспровергнуть Кембридж. Или нет? И что здесь делает Стивен? И кто этот третий человек, чей голос показался таким знакомым? Это не Стэнмор и не Ричард. Какой-то профессор из Майкл-хауза? Бартоломью ломал голову, стараясь вспомнить эту плавную интонацию, но мысль ускользала от него.

– А что с Освальдом? – продолжал Стивен.

– Вот это настоящая загвоздка, – послышался тот самый знакомый голос. – У Невилла Стейна хватило глупости упомянуть о Бартоломью в присутствии Освальда. Теперь, если с ним что-нибудь случится, это немедленно возбудит подозрения, и все наши труды пойдут прахом.

– Мы не можем этого допустить после всего, что сделали! – решительно воскликнул Стивен. – Пять человек из Майкл-хауза умерли ради осуществления нашего плана, и мы заботливо взрастили столько слухов. На это ушли месяцы!

– Спокойно, – послышался уверенный голос Барвелла. – Мы не позволим твоему братцу и его настырному шурину путаться у нас под ногами. Слишком многое поставлено на кон.

Стивен, похоже, согласился с доводами Барвелла, поскольку никаких замечаний с его стороны больше не последовало. Третий продолжил говорить и в общих чертах обрисовал план, как заманить в ловушку разом Бартоломью и Стэнмора. Мэттью сжимал кулаки, его подмывало пинком распахнуть дверь и стиснуть жалкое лживое горло Стивена, выдавить из него жизнь. Но это не привело бы ни к чему хорошему – лишь дало бы Барвеллу и третьему возможность убить Бартоломью. А потом они без помех умертвят Стэнмора.

Его переполняло такое отвращение к Стивену, что он едва не пропустил шаги, приближающиеся к двери. Он метнулся обратно в каморку, в спешке вышиб свечу из подсвечника, поморщился… Троица, однако, ничего не услышала и остановилась на пороге, переговариваясь вполголоса.

– Значит, сегодня, – послышался знакомый голос.

Бартоломью отважился немного приоткрыть дверь, чтобы взглянуть на лицо этого человека, но тот уже зашагал вниз по лестнице, и Бартоломью увидел лишь край плаща.

Ему не терпелось уйти отсюда и предупредить Стэнмора об угрозе, нависшей над их жизнями, но Стивен и Барвелл, как назло, медлили на лестничной площадке, толкуя о возможности поднять плату за комнаты в пансионе. Бартоломью безмолвно умолял их завершить свою нудную беседу, чтобы он мог выйти. В голову ему вдруг пришла ужасная мысль. А вдруг появится Абиньи и обнаружит его? Тогда его смерть будет мгновенной, они не отпустят его после того, что он слышал. Абиньи, должно быть, тоже замешан в этом деле, подумал Бартоломью, ведь не мог же он проводить столько времени в пансионе Бенета и оставаться в неведении относительно происходящего.

– Держи.

Послышался звон – монеты перешли от Барвелла к Стивену, затем шуршание – Стивен спрятал их в своем плаще.