Чума демонов - [5]

— Этот вопрос находится вне моей компетенции, — выпалил генерал. — Мой долг следить за тем, чтобы соблюдались положения Манхэттенского соглашения. Поймите, присутствие посторонних значительно усложняет эту задачу. — Он говорил со странной, ровной напряженностью, глядя на меня немигающими глазами, как стрелок, ждущий сигнала выхватить оружие.

— Генерал, я аккредитованный официальный наблюдатель, надеюсь, вы не собираетесь закрыть мне доступ к предмету моих наблюдений.

— Что именно вас интересует?

— Бои, причем я хочу находиться как можно ближе.

Джулиус покачал головой.

— Сегодня вечером это будет невозможно… — Он резко замолчал.

Я позволил себе ухмыльнуться.

— Сегодня вечером, да?

Джулиус подался ко мне. Он хорошо сдерживал злость, но в его глазах сверкнули красные огоньки.

— Вы не подойдете к линии боевых действий ближе, чем на восемь километров, — отчетливо сказал он. — Ежедневно в… о, в восемь ноль-ноль утра вы будете докладывать моему помощнику и утверждать план ваших перемещений. А в девять часов вечера начинается комендантский час…

Я поднялся на ноги.

— Почему вы обращаетесь ко мне «мистер»? Если ваша разведка так хороша, как вы говорите, то вы должны знать, что у меня звание бригадного генерала. Я не просил оказывать мне любезности и чертовски уверен, что не получил ни одной, но не планируйте за меня мой день и не посылайте за мной своих псов. Сейчас я уйду, генерал. Просто считайте это визитом вежливости. С этого момента я буду действовать по своему усмотрению.

Джулиус обошел вокруг стола, шагнул к двери, открыл ее и повернулся ко мне лицом.

— Генерал Брэвэй, если вы не будете подчиняться моим приказам, я не смогу отвечать за вашу безопасность.

Его голос теперь напоминал металлический скрежет. Мне стало интересно, что он сделает, если разозлится чуть-чуть посильнее…

— Вы не можете нести за меня ответственность при любом раскладе, Джулиус, — выпалил я. — Лучше возвращайтесь к столу и приготовьте еще одну главу вашей подогретой, готовой к употреблению пресной истории…

Он застыл, держа стеклянную дверную ручку в железной хватке. Пока я говорил, генерал напрягался все сильнее и сильнее, а затем отдернул руку от двери, и его верхняя губа приподнялась, показав ровный ряд белых зубов.

— Я не привык сносить оскорбления у себя в кабинете, — проскрежетал Джулиус.

Я взглянул на дверную ручку. Прозрачное стекло покрылось паутиной трещин.

— Кажется, вы сжали ее слишком сильно, генерал, — заметил я.

Он не ответил. Я прошел по узкому серому коридору и оказался под палящими лучами белого северо-африканского солнца.

Глава вторая

Я прошел полквартала, шагая чуть быстрее остальной толпы. Затем снова перешел на другую сторону, притормозил и обратил на полдесятка грязных окон, заполненных изъеденными молью циновками и ужасными чеканками из помятой меди, больше внимания, чем они заслуживали. К тому времени, как я добрался до конца длинного квартала, я убедился, что за мной идет низенький человек в когда-то белом костюме и с отвисшей нижней губой.

Я шел дальше, добросовестно огибая тележки с овощами и переносные раки Джумии, чтобы он отрабатывал свою зарплату. Низенький был неуклюжим агентом и работал один. Это означало рутинную слежку, Джулиус не сильно мной интересовался.

Впереди на перекрестке уличный жонглер собрал небольшую толпу зрителей. Я ускорил шаг, зарылся в толпу и свернул за угол. Затем остановился, сосчитал до десяти, пошел в обратную сторону и как раз столкнулся с моим преследователем, идущим быстрой рысью.

Мы оба вскрикнули, пошатнулись, ухватились руками за стену, чтобы не упасть, пробормотали извинения и быстро разделились. Я перешел через улицу, простейшим способом запутал следы, пройдя через пассаж с лавками, и посмотрел, как преследователь торопливо прошагал мимо. Затем окрикнул шумное летающее такси, которое, наверное, был забраковано и продано Алжиру властями Нью-Йорка лет десять назад.

Я снова заметил низенького: он стоял на углу и беспокойно осматривался, пока такси поднималось над крышами домов. Я не испытал к нему сочувствия. Он носил огнестрельный крупнокалиберный пистолет под одной рукой, легкий лучевой пистолет под другой и, как минимум, три миниатюрных шприца под левым лацканом, возможно, содержащие разнообразные яды для борьбы с теми, кто ему не понравится.

Я вытащил у него бумажник и просмотрел его. В бумажнике лежала пара сотен алжирских франков, новая американская банкнота достоинством в два си, сложенная бумажка с каким-то белым порошком, испачканная визитка с именем фирмы, занимающейся нестандартной съемкой, одна из их фотографий, недельный гороскоп и обрывок бумаги с нацарапанным на нем моим именем. Я не знал, был это почерк Джулиуса или нет, но там было достаточно водяных знаков ООН, чтобы не сомневаться в том, кто устроил на меня слежку.

Такси опустило меня на большую площадь перед бедно выглядящим алюминиевым, застекленным фасадом Воздушно-Морского Сухопутного клуба. Я отдал водителю двести франков, лежавших в бумажнике низенького. Тот взял их без всяких возражений, возможно, Нью-Йорк продал ему такси втридорога.