Чума демонов - [14]

Мои инстинкты молчали так же, как и все остальное. Возможно, выволочка, которую задавали весь вечер, дала им понять, что я в них больше не нуждаюсь. Возможно, они были правы, я не давал себе труда задумываться достаточно надолго, чтобы не позволить тому, что я видел, пройти через мелкое сито моего разума; время от времени я просто действовал по обстоятельствам, вероятно, это было лучшим вариантом, когда одна половина увиденного была невероятной, а другая — невозможной.

Я опять попытался связаться с Феликсом, ответа не последовало. Он велел мне держаться подальше от полицейских участков, и, после моего появления в штаб-квартире ООН, последовать этому совету было легко. Он также сказал мне держаться подальше от его дома-если только ситуация не чрезвычайная. Как сейчас. Я включил генератор антигравитации, быстро поднялся в воздух и направился на запад.

* * *

Приблизившись к дому с востока, я заметил, что в окнах дома нет света. Я почти до конца израсходовал топливо, чтобы остановится, поборов течение темного ночного воздуха. Я завис на месте, глядя на залитую лунным светом черепичную крышу, аккуратный сад и серебристые поля, уходящие в пустыню. Потом вытащил из кармана костюма рацию и опять попытался достучаться до Феликса. На мой сигнал ответила резкая вибрация. Я поднес устройство к лицу.

— Феликс! — почти закричал я, и мои слова вернулись мне в уши, отразившись от поля. — Где тебя черти носили? Я… — внезапно насторожившись, я оборвался на полуслове.

— Джон, старик. Где ты? Тут Бог знает, что происходит! — Это был знакомый голос Феликса, но после заката я получил несколько суровых уроков.

— Где ты?

— Я в доме, только что приехал. Я попытался найти тебя в отеле, но парни с глазами, похожими на бусинки, казалось, смотрели на меня изо всех щелей. Так что я оставил эту мысль и приехал сюда. Что ты делал последние несколько часов? В городе что-то происходит. Надеюсь, ты тут не причем?

— Я пытался связаться с тобой, — сказал я. — Почему ты не отвечал?

— Да… я чувствовал, как чертова рация жужжала у меня в кармане, но отвечать тогда было бы неразумно. Но когда я вызвал тебя потом, то не получил ответа.

— Я был занят, наверное, не заметил жужжания.

Образовалась секундная пауза.

— Так, значит, ты замешан в том, что заставило их бегать, как в муравьев в растревоженном муравейнике?

— Возможно. Мне надо с тобой увидеться. Встретимся в городе — в клубе.

— А это безопасно, Джон?

— Неважно. Выезжай, у тебя полчаса.

Я выключил рацию. Дом внизу в лунном свете казался огромным каменным кубом, у передней двери стояли приземистые спортивные машины. Укороченные деревья отбрасывали на гравийную дорожку чернильно-черные тени.

Дверь открылась и быстро закрылась. Высокая, стройная фигура Феликса спустилась по ступенькам и за три шага добралась до одной из машин. Он забрался на сиденье, завел двигатель, немного сдал назад и поехал по извилистой дороге. Чуть погодя включились фары.

— Ладно, достаточно, — сказал я в рацию. — Я просто хотел убедиться, что ты у себя и один.

Машина внизу остановилась на обочине. Я увидел, как Феликс тянет шею, в бледном свете его лицо было белым пятном.

— Все так серьезно, Джон? Ладно. Мне вернуться в дом?

— Верни машину на место и выходи.

Я опустился ниже, он подчинился. Я пролетел по ветру метров пятнадцать и повернулся так, чтобы ветер пронес меня над дорогой. Феликс остановил машину перед дверью, вышел из нее и встал, держа руки в карманах, словно решая, подходит ли эта ночь для пешей прогулки.

Я поправил свой курс и опустился ниже. Я летел в трех метрах над газоном, бесшумно приближаясь к нему со скоростью километров двадцать в час. Феликс стоял ко мне спиной. В последнее мгновение он начал поворачиваться, как раз перед тем, как я ударил его ногой точно по затылку. Он полетел вперед и упал ничком, раскинув руки в стороны. Я опустился на землю, выключил поле и стал на него смотреть, держа пистолет в руке.

Ощущения от удара были нормальными — не такими, как те, когда я врезался в то, что притворялось генералом Джулиусом, и умчался от того, кто оторвал от машины дверную ручку.

Я подошел к Феликсу, осторожно встал на колени и перекатил его. Его рот был приоткрыт, а глаза — закрыты. Из кармана на бедре я вытащил нож и легонько потыкал его в бок, плоть казалась убедительно мягкой. Я взял обмякшую руку и аккуратно проколол кожу — выступила капелька крови, черная в тусклом свете.

Трясущейся рукой я убрал нож на место.

— Прости, Феликс, — пробормотал я. — Мне надо было убедиться, что ты не машина из эластичного металла, как двое других, которых я встретил сегодня вечером.

* * *

В доме я положил Феликса на низкий диван, стоящий в темной комнате, обмотал ему голову тряпкой, смоченной холодной водой, и поднес к его носу стакан со сливовым бренди. За ухом у него уже вырастала сизая шишка, но пульс и дыхание были в норме. Через минуту он зашевелился, сделал непонятные, плавающие движения руками и внезапно сел, открыл глаза и потянулся к кобуре под мышкой.

— Все в порядке, Феликс, — сказал я. — У тебя на голове шишка, но ты среди друзей.

— Хороши друзья. — Он поднял руку, потрогал синяк и тихо выругался на арабском. — Что за черт, Джон? Я на пару часов выпустил тебя из поля зрения, и весь официальный аппарат перешел в состояние Красной Угрозы.