Чума, бродящая во мраке - [3]

Озарк уже давно был чем-то вроде живой лабораторией для учёных-фольклористов.

Изначально район был заселен колониальными племенами, которые произошли от жителей северных и центральных Аппалачей, в основном британского происхождения.

И до недавнего времени — до решения Корпорации Долины Теннесси — они развивались самостоятельно и обобщённо, а значит, сохранили большую часть оригинальной народной культуры первоначальных колонистов, значительная часть которых была ввезена напрямую из Европы и Британских островов.

— Неплохой ответ, — кивнул Клэйб, вытаскивая запутавшиеся в бороде крошки. — Что ж… В Озарке, в прежнем Озарке, колдовство вряд ли можно было назвать редкостью. Оно процветало, как нигде в этой стране, сохраняя свои европейские корни нетронутыми.

— Существует занимательная история о посвящении ведьм, рассказываемая в Озарке. Многие наши коллеги переписывали её раз за разом, так что нет никаких сомнений в её истинности. Если верить рассказываемому, женщина, которая хотела вступить в ведьмовскую секту, должна была вступить в связь с представителем дьявола. Этакое символическое единение с самим дьяволом.

— Судя по источнику, который я исследовал, этим мужчиной мог быть либо избранный из самой секты, или одержимый дьяволом или одним из его демонов.

— Сам ритуал проходит так: женщина, пожелавшая стать ведьмой, безлунной ночью идёт на кладбище. Там она раздевается догола и отрекается от христианства, предлагая своё тело и душу дьяволу.

— Там она совокупляется с избранным членом культа, который в дальнейшем отвечает за обучение её тайнам секты. Всё это отвечает определённым ритуалам и должно быть засвидетельствовано двумя другими членами культа, также нагими. Это не просто оргия, мистер Крей, а чрезвычайно серьёзная религиозная церемония.

— После соития они читают нужное заклинание, которое должно привлечь демонов и злобных призраков мёртвых. И весь этот ритуал повторяется три ночи подряд.

— Я, я слышал об этом, — кивнул я.

Клэйб проигнорировал мои слова.

— Эти увлекательные верования из Озарка через какое-то время достигли предгорий Арканзаса. И то, что я сейчас вам расскажу, очень сильно смахивает на озаркское посвящение в ведьмы.

Если честно, на такой увлекательный рассказ я и надеяться не мог, когда сюда ехал.

Клэйб был открытым окном, окном в те тёмные и суеверные времена невежества и религиозной нетерпимости.

Он вскрыл следующую банку пива.

И рассказал мне историю, которая передавалась из уст в уста много-много поколений.

— Насколько я помню, Лавкрафт ни разу не упоминал в своей новелле фамилию того семейства. Не важно. С помощью подсказок, которые я отыскал в дневниках и того, что мне рассказали старожилы, семья, которая нас интересует, всегда определялась как «Уинтроп» или «Уолтроп». Но их истинная фамилия была Кори.

Хотя, опять же, я это важным не считаю. Для нас имеет значение лишь то, что в то время в этой холмистой местности действовал дьявольский культ, и Кори — или семья с любой другой фамилией — была в этом замешана…

Увлекательно.

Клэйб сказал, что эти Кори приехали из Англии и привезли с собой свои языческие и ведьмовские верования.

Он также намекнул, что эти Кори из Беркшира могли оказаться кровными родственниками Кори, которых казнили во время процесса над салемскими ведьмами, что само по себе уже было интригующим.

В общем, семейство Кори было немалым. Они владели множеством ферм, разбросанных среди холмов у подножья горы Грейлок.

Джое Кори был известным членом культа, и боялись его не только домашние, но и все остальные жители деревни.

Дело обычное: он мог вызвать ливни, наслать мор, поднять демонов из ада, проклясть ваших врагов или благословить ваши посевы.

Он был способен рассказать ваше будущее и сварить любовное зелье; был неплох в создании кукол для колдовства; практиковал некромантию и вызов духов.

Всё как обычно.

У Кори была дочь по имени Люция.

Она была слабоумной, и всё это происходило от того, что она была рождена с «меткой», как тогда это называли: особенное родимое пятно в форме земляники на груди. Если бы охотники на ведьм того времени увидели его, они бы без сомнений опознали в нём печально известную «печать дьявола».

Те, кто рождался в семье Кори с подобными отметинами, были либо прорицателями, либо знахарями, либо колдунами.

По преданию, их мощь была огромной.

И именно таких дочерей избирали в день их тринадцатилетия для полуночной церемонии посвящения, так напоминавшей озаркскую церемонию.

— И здесь мы подходим к тому, в чём Коттон Мэзер не посмел признаться, — со всей серьёзностью заявил Клэйб.

— В Беркшире обряд был чистым и непорочным по своей сути. Люцию отвели на кладбище под названием «Лощина Страха» и отдали её тело сущности, призванной её отцом. Это не был посланник дьявола, мистер Крей, нет… Это было немыслимо жуткое создание, чума вне времени и пространства.

Диктофон записывал его рассказ, а сердце моё бешено колотилось.

Клэйб сумел захватить меня.

Он рассказывал свою историю так, словно она была правдой, словно он сам в неё верил, как и любой прекрасный рассказчик.

Я чуть не слюни пускал на рассказываемое: это было никем ранее не слышимое предание о ведьмах, сохранившееся и не забытое лишь в этом богом забытом Бергшир Хиллз.