Чукчи. Том II. Религия - [115]

С убитых оленей снимают упряжь. Затем труп поднимают с нарты и кладут, не развязывая ремня, на землю внутри «погребальной ограды», головой к северу. Возле трупа разбрасывают по земле кусочки сала, начиненных кишек, принесенные специально для этой цели. Оленей обдирают и мясо их разрезают на тонкие ломти. Кости ног разламывают теслом, рога снимают вместе с теменной костью. На земле в ногах у трупа кладут две жерди от шатра. Эти жерди служат покойнику как деревянные ноги, которыми он пользуется в стране мертвых. Обычно это бывают те же шесты, которые были подложены под полозья нарты во время гадания. В случае необходимости эти шесты могут быть заменены длинными палками, срезанными в лесу. Затем несколько провожатых подходят к покойнику и приготовляют его к следующей стадии похоронного обряда. Перед этим каждый из них три раза каркает, подражая ворону, или лает, как лиса. Это делается для того, чтобы скрыть себя от kelet и выдать себя за воронов или лисиц.

Провожатые принимаются развязывать ремень и разрезать одежду покойника. Каждый кусок одежды они заменяют куском мяса до тех пор, пока все тело не будет покрыто этим новым покровом. Лицо покойника закрывают двенадцатиперстной кишкой. Затем отрезают длинный кусок ремня. «Защитник» обвязывает его вокруг собственного пояса и уносит его домой, где произносит над ним особое заклинание. Из-под трупа вытаскивают куски одежды, разрезают их и складывают с правой стороны. Около трупа кладут самые необходимые предметы — трубку, нож и т. п. Интересно отметить, что среди предметов личного употребления покойнику часто оставляют маленькое деревянное изображение байдары. Чукчи говорят, что байдара может послужить мертвецу в той части дороги, которую приходится совершить по воде. Однако при жизни оленным чукчам очень редко приходится пользоваться байдарами, по крайней мере тем из них, которые живут внутри страны.

Нарту и упряжь также ломают и режут, складывая все в общую кучу. Мне говорили, что нарту можно оставить и неизломанной. Ломают ее лишь для того, чтобы русские или тунгусы не забрали ее с могилы. И действительно, я знаю случаи, когда люди из «чужих» племен присваивали себе нарты и другие предметы, которые были оставлены возле трупа неизломанными. Один казак из района нижней Колымы рассказывал мне, что во время одной из своих поездок по тундре он взял себе с могилы чукотской женщины чашку с блюдцем и железный скребок. На следующую ночь женщина явилась к нему во сне и потребовала свои вещи. Казак был до того напуган этим сном, что возвратился к месту погребения, от которого он уже отъехал на 40 километров, и отдал покойнице украденные вещи. Обрусевшие туземцы из Колымского района, сопровождавшие меня, несколько раз пытались унести что-нибудь годное для употребления с чукотских могильников, и мне было не легко удержать их. На стойбищах Чукотского полуострова и в приморских поселках не приходится опасаться, что предметы, оставленные мертвому, будут унесены. Жители этой местности все вещи оставляют возле покойника неизломанными, как это делают и многие другие первобытные народы. Трупы оленей оставляют на могиле. На некотором расстоянии от головы трупа кладут две связки рогов, по одной с каждой стороны.

Затем «защитник» или ближайший родственник умершего вспарывает грудь и живот у трупа. Он пользуется при этом длинным ножом, стараясь не дотронуться до трупа руками, хотя на руках у него надеты перчатки специальной формы. Эти перчатки имеют только три пальца. Двумя взмахами ножа крест-накрест «защитник» вскрывает грудь покойника и открывает внутренние органы. Затем он разрезает печень и сердце покойника и, внимательно осмотрев их, объявляет присутствующим вероятную причину смерти. Однажды в моем присутствии «защитник» сказал: «Печень очень больная: сердце наполнено гноем. С такими внутренностями, конечно, невозможно было прожить хоть немного больше». В другой раз «защитник» объявил: «Печень выглядит совсем сухой, сердце сжалось так, что стало совсем маленькое, как комочек. Этот человек умер от страха или от отчаяния, так как на него напали kelet».

Мне рассказывали, что иногда в теле покойника находят следы порчи, насланной врагами умершего. Но мне не представилось случая присутствовать при таких вскрытиях. После всего этого «защитник» перерезает горло трупа и отходит от тела. Этот последний удар считается необходимым для того, чтобы не дать духам болезни следовать за участниками похоронного шествия. Даже убийца, перед тем как уйти от трупа своей жертвы, перерезает ей горло, чтобы помешать духу жертвы преследовать его. Кроме того, этим достигается цель освободить душу умершего, улетающую через разрез, и затруднить ей возвращение обратно в тело.

Охраняющие заклинания

По окончании обряда участники выстраиваются снова, но порядок шествия изменяется. В обратном порядке они обходят вокруг трупа слева направо и затем возвращаются на стойбище. Изменение порядка шествия, конечно, в значительной степени служит для того, чтобы помешать преследованию мертвеца. На обратном пути «защитник» и распорядитель шествия едут сзади. Каждый из них произносит по нескольку заклинаний. Эти заклинания принадлежат к циклу рассказов о «магическом бегстве».