Чугунные сапоги-скороходы - [7]

Глава пятая

Зинаида Борисовна понизила голос.

– Я зачем-то позавчера вырядилась в сапоги на каблуке. Приехала в обитель, поскользнулась во дворе, упала и больно ушиблась. Перелома нет, просто ссадина. Мне ее обработали, вроде легче стало. Но все равно некомфортно. Я поехала домой, вернулась в квартиру не как обычно, а в районе часа дня. Вошла в столовую и чую запах! Одеколон. Мужской. У меня чуткий нос, я сразу узнала аромат, таким парфюмом пользуется Федор. А он на втором этаже живет, ко мне поднимается лишь тогда, когда я всех зову поесть. Но племянник Игоря сейчас должен быть на каком-то совещании. Стою в комнате, на душе тревожно. И тут шаги! Входит Федор! Увидел меня, замер, похоже, испугался, но потом выдохнул:

– Уфф! Это вы!

Его появление меня ошарашило, потом я ответила:

– А кто еще может находиться в моей квартире?

Парень смутился.

– Сегодня я вернулся рано, встречу отменили. И слышу наверху шаги. Я испугался, вдруг к вам вор залез. Знаю, что вы, Зинаида Борисовна, поздно возвращаетесь, поспешил посмотреть. А это вы. Что случилось? Почему вы так рано вернулись?

Я рассказала ему, как упала. Федя заахал:

– Может, в аптеку сбегать? Мазь купить?

Я отказалась, в доме все есть, и спросила:

– Вы сами когда пришли?

И услышала:

– Так минут за пять до того, как вы домой вернулись.

Зинаида Борисовна неожиданно встала и показала на свою талию.

– У него вот тут сумочка висела, такие давно-давно торговцы на рынках носили. Деньги в них держали, типа кошелька большого на поясе.

Морина села.

– Я сказала Федору: «Устала, пойду отдохну». Он к себе спустился. Я чайник включила, думаю, нос меня никогда не подводит. Сейчас от Федора очень сильно парфюмом несло. Когда я домой вошла, запах уже был, но не такой интенсивный, поспокойней. И мои шаги внизу никак не могли быть слышны. Сапоги я сразу в прихожей скинула, вместо тапочек у меня вязаные носки. Я в них как кошка беззвучно передвигаюсь. Стала так дома ходить, когда внизу еще Викины жили. Не хотела грохать подошвами у них над головой. Поступь у меня тяжелая. Неприятно очень мне стало. Понимаете?

– Вы подумали, что Федор в отсутствие вас шарил в ваших апартаментах, – кивнула я, – это никому не понравится.

– Вдруг вы ошиблись? – задал свой вопрос Никита.

Зинаида Борисовна покачала головой.

– Нет. Сейчас поймете почему. У меня в спальне большой шкаф, сделанный на заказ, от стены до стены. Отделение для одежды, еще одно с полками, между ними большое застекленное пространство. Там хранится моя коллекция фарфора. Все дверцы запираются, замки врезали, когда дети были маленькими. Девочки любили залезть в мою спальню, перевернуть все вещи, разбили пару фигурок. И я заказала замки, они самые простые, но без ключа дверь не открыть. Когда дочери выросли, я перестала вещи под замком держать. А стеклянная дверь до сих пор закрыта, отпираю ее, когда мою статуэтки. Ключи я не прячу, они хранятся в столике у моей кровати. Очень дорожу коллекцией фарфора. Юрочка меня баловал, частенько давал конверт и говорил:

– Мамулечка, я заработал немножко. Запишись на аукцион, купи что-нибудь занимательное.

У меня есть раритеты. Например, девочка с овечкой. За ней много коллекционеров гонялось. Кроме того, мне удалось собрать всю серию «Месяцы года», которую выпускал в двадцатых-тридцатых годах прошлого века Государственный фарфоровый завод, ныне Ломоносовский. Это уникальное собрание, двенадцать фигурок в прекрасном состоянии. На аукционе за одну можно выручить до тридцати тысяч долларов, а то и больше.

– Ничего себе, – воскликнул Никита, – я бы тоже их запер!

– Статуэтки размещены строго по порядку, – продолжала Зинаида, – а тут! Март стоит за январем, октябрь переместился на место декабря. У меня традиция: каждый вечер я подхожу к шкафу и желаю статуэткам спокойной ночи. Когда проснусь – говорю им доброе утро, день начинаю и заканчиваю так.

Морина выпила остывший чай.

– Значит, перед вашим уходом фарфоровые фигурки находились там, куда вы их поставили? – предположила Ада Марковна.

– Совершенно верно, – подтвердила Зинаида, – а когда вернулась – полный беспорядок и запах одеколона Федора. И он сам вдруг появился в моей квартире… Понимаете, Наум у Воробьевых был закрытой темой. Я о нем после его побега из родительского дома ничего не знала. Понятия не имела о том, что Наум женился и обзавелся сыном. Я стараюсь никогда не лгать, всегда говорю правду. Меня так воспитали. Да, я могу утаить информацию, но лукавить не в моих правилах.

– Поэтому частенько бываете обманутой, – предположила Ада Марковна, – мы всегда подозреваем другого человека в своих грехах.

– Не понял, – удивился Никита.

– Если кто-то говорит: «Все вокруг воры», значит, он сам может украсть, – ответил вместо Дюдюли Коробков. – Если женщина заявляет: «Все представительницы слабого пола изменяют мужьям», то она сама прелюбодейка. Если плетешь охотничьи истории, то считаешь, что все вокруг вруны. А если не лжешь, то никого и не заподозришь в нечестности. Вот госпожу Морину и обводят вокруг пальца.

– Игорек наивный, – продолжала Зинаида, – Светочка и Сонечка считают всех людей честными. Они поверили этому типу. Девочек сейчас нет, они улетели отдыхать, и Петя с ними, и деток Светиных взяли. Игорек остался. У него бизнес!!! Мне бы сразу обратить внимание на все странности. Но я…