Чудозавр - [11]

— Выбрось-ка лучше часть груза, а то весь твой корабль на дно пойдет, — поддразнивал его Роберт. — Это все твои девять карманов виноваты!

Пришлось-таки Кириллу разгружаться.

Вся компания отправилась в деревню, туда пришлось тащиться более версты по пыльной дороге. А солнце пекло все жарче и жарче; и с каждым шагом золото в карманах детей становилось все тяжелее. Наконец Джейн не выдержала:

— Не знаю, куда мы его истратим, — сказала она. — Ведь у нас целые тысячи. Часть своего я лучше спрячу за деревом у изгороди. А как только придем в деревню, давайте сразу же купим булок. Я чувствую, время обеда давно прошло.

Она вынула из карманов горсти две золотых монет и спрятала их между корнями старого дуба.

— Какие они кругленькие и желтенькие! А вот бы они вдруг стали имбирным печеньем и мы бы их съели!

— Ну, ладно, размечталась! — оборвал Кирилл. — Сейчас их все равно не слопаешь, так лучше уж идем поскорее.

Идти, однако, было очень тяжело. Пока дети добрались до деревни, во многих местах под заборами, плетнями и в корнях старых деревьев залегла большая часть их сокровищ.

Однако перед деревней у них все-таки осталось в карманах около ста фунтов стерлингов.

По внешнему виду ребят никто не догадался бы, что они обладают таким богатством; всякий подумал бы: если у них и завелись деньги, то самое большое — по полукроне на каждого.

Пыль и дым из труб расстилались туманом над красными черепичными крышами деревни. Все четверо ребят, добравшись до первой попавшейся скамьи, тотчас же на нее плюхнулись.

Это случилось как раз возле гостиницы «Синий кабан». Было решено, что Кирилл зайдет в гостиницу и купит там квасу, потому что, как сказала Антея, мужчинам не стыдно заходить в трактир, это только детям туда заходить нельзя. А Кирилл больше всех похож на мужчину, потому что он самый старший.

— Вот жарища-то! — сказал Роберт, когда они остались втроем. — А знаете что? Когда собакам жарко, они высовывают языки. Может быть, им от этого становится прохладнее?

— А что? Попробуем, — ухватилась Джейн. И все высунули языки. Но от этого детям только еще больше захотелось пить, а кроме того, и прохожие на них как-то косо посматривали. Пришлось возвратить языки на место. Тут, кстати, вернулся Кирилл с кувшином кваса.

— Хорошо, что у меня были свои собственные два шиллинга, — сказал он смущенно. — Пришлось заплатить из них. А я-то собирался купить на них кроликов! Здесь не хотят менять наше золото. Когда я показал горсть монет, трактирщик только засмеялся и заявил, что это марки для игры в карты. Черт с ним! А я купил еще несколько пирожков и булок с тмином.

Пирожки оказались залежалыми и холодными, булки — черствыми. Но квас восполнил все эти недостатки.

— Теперь моя очередь купить чего-нибудь на наше золото: я — вторая по старшинству, — напомнила Антея. — Где вы видели пони с тележкой?

Оказалось, пони был при другой гостинице.

Антея направилась туда прямо во двор: ведь ей как девочке неудобно было заходить в трактир.

Вернувшись, она объявила, что хвастаться не хочет, а все-таки сделала все, что надо.

— Трактирщик сказал, что запряжет через пару минут, — пояснила она, — свезет нас в Рочестер, подождет там, сколько нам нужно, и за все возьмет только один золотой. — Недурно я это устроила?

— И ты, конечно, считаешь себя очень умной по этому случаю? — съязвил Кирилл, припоминая свою неудачу. Но любопытство было в нем сильнее зависти. — Как же ты это устроила? — справился он.

— По крайней мере у меня хватило ума не вынимать из кармана сразу целую горсть золота и не показывать, что оно мне ничего не стоит, — ответила Антея. — Я только нашла во дворе какого-то молодого человека, он возился с ведром и тряпкой возле лошади, показала ему золотой и спросила, знает ли он, что это такое; он ответил «нет» и позвал своего отца. Старик пришел и сказал, что это старинный золотой и спросил еще, мой ли он и могу ли я распоряжаться им, как мне вздумается. Я сказала «да», спросила его о пони и тележке и предложила ему золотой, если он свезет нас в Рочестер. И он сказал «Идет!». А зовут его Криспин.

Совсем новое впечатление испытывали дети, сидя в тележке, запряженной маленькой лошадкой, которая быстро мчала их по красивым деревенским дорогам. Такая поездка сама по себе очень приятна, а кроме того, каждый в это время чувствовал себя богачом и строил самые радужные планы, как ему истратить свои сокровища и что на них купить. Разумеется, каждый мечтал про себя, дети чувствовали, что, пожалуй, будет нехорошо, если старик услышит, куда их заносит.

По просьбе маленьких седоков старик высадил их у моста.

— Если бы вам понадобилось купить лошадь и экипаж, к кому бы вы обратились? — спросил его Кирилл, как будто между прочим, лишь бы что-нибудь сказать.

— К Билли Писмаршу на постоялом дворе «Голова турка», — ответил старик. — По совести говоря, трудно указать хоть одного честного торговца лошадьми: все они плуты. Но если ваш отец хочет купить лошадь, то все же лучше иметь дело с Билли, чем с другими: у него и лошади попадаются хорошие, да и сам он человек обходительный.

— Благодарю вас, — поклонился Кирилл. — Значит, в «Голове турка»?