Чудом рождённый - [3]
— Я знаю, я все понимаю… Ты нарочно так стукнул… Чтобы я упал, стукнул. Подлый, нищий ты… От зависти дерешься, сирота несчастный…
Кайгысыз насупился.
— Очень ты мне нужен.
Он не хотел оправдываться.
Между мальчишками завязался спор.
— Нет, он ударил не нарочно! — с жаром кричал самый маленький.
— Правда! На то игра. Иногда так ударишь!.. А зачем плакать? Говорят, кто плачет во время игры, у того голова облезет…
— Думай, что говоришь! От такого удара может навсегда остаться след.
— Так пусть и он швырнет в Кайгысыза!
— Побоится!..
При этих словах толстогубый вдруг вскочил на ноги и изо всей силы ударил кулаком Кайгысыза. Тот не успел ответить: товарищи схватили и оттащили его. Побагровев от обиды, он вырвался из рук и кричал:
— Я расквашу его толстую морду!
Толстогубого уже подхватили под руки и поспешно уводили домой, а Кайгысыз все грозил ему кулаком.
— Все равно не уйдешь от меня. Бесишься с жиру, трус! Я могу лечь и сразу же заснуть с пустым брюхом, но не усну, пока не дам сдачи! Ты еще попадешься..
Кайгысыз вдруг и сам всхлипнул, быстро зашагал к запруде.
Там, где паслись овцы, козы, коровы, он любил отдохнуть на одиноком пне разбитой грозой и спиленной вербы. Он и сейчас нашел этот пень, уперся локтями в колени, запустил пальцы в волосы и уставился в землю… Черные, давно нестриженные пряди. Сквозь дыры латаной рубахи просвечивает смуглое тело. Загрубевшие пятки в глубоких трещинах. Когда он поднял голову и поглядел на неподвижное мельничное колесо, глаза его были серьезны, взгляд сумрачный, печальный. Что его мучило? Обида? Голод? Одиночество?
Жизнь десятилетнего паренька была незавидной. Вот уже три года он пас коров. В серый дремотный час еще до зари по всему аулу разносился звонкий голос.
— Хэ-ав!.. Выгоняйте скотину!
Если весна выпадала дождливая, и травы поднимались выше колен, покрывая долину пестрым нарядом, сытые гладкие коровы двигались очень лениво. В такой месяц и жизнь пастуха была полегче. Но когда небо скупилось, затвердевшая земля делалась похожей на сыромятный чарык, и голодные коровы становились такими тощими, что на торчащие кости можно было повесить торбу, и они метались в поисках травинки, — над судьбой пастуха, как говорится, выли собаки. Под вечер собрать коров было почти невозможно, и Кайгысызу часто приходилось выслушивать брань и проклятья, а то и получать оплеухи за то, что какая-нибудь корова сдуру забралась на посев.
И сейчас, сидя на пеньке, мальчишка то представлял себе, что пасет коров, и ругал их привычными словами: «Чтоб отсохли твои рога, чтоб на хвост твой села болячка!», то возвращался мыслями к своему обидчику и злорадно мечтал о мести. Это не позор, если беден и приходится пасти овец и коров. Работа кормит. Но вот унижаться перед мальчишкой? Разве кулак толстогубого тверже моего кулака? Если не отомщу сегодня, завтра он накинет на меня верблюжье седло и поедет верхом.
Нет! Пусть убьет меня старший брат, но больше не стану пасти коров со двора толстогубого! А если силком заставит, то отрежу им хвосты. И коровий зад станет похож на рот толстогубого.
Мальчишка и сам не заметил, как рассмеялся, пред-ставив себе это зрелище, и тут же обернулся и увидел дряхлого старика. Г оды так сгорбили его, что казалось, будто он нагнулся, чтобы запустить палкой в зайца. Кайгысыз посчитал неприличным убегать от старшего и, когда старик подошел поближе, учтиво поклонился ему.
Резкие, будто вырезанные морщины на маленьком, серо-желтом, как скорлупка грецкого ореха, лице старика стали еще глубже, когда он прищурился, чтобы разглядеть мальчика.
— Кто ты? — спросил он.
— Я — Кайгысыз…
— А… сын Теч-сердара?
Кряхтя и охая, старик сошел с запруды.
— Здоров ли, верблюжонок мой? Все ли благополучно? — он ощупал посохом землю и уселся рядом с мальчишкой. — Почему без стада? Что делаешь?
Кайгысыз хотел было рассказать, что старший его отпустил по делу, да вот случилась ссора с толстогубым… Он прикрыл рот рукой и коротко объяснил:
— Мы играли. Я устал и сел отдохнуть.
— Хорошо, верблюжонок мой, очень хорошо! А сколько тебе лет? Ты, кажется, родился в ту дождливую весну? — старик стал загибать пальцы. — Пять… Девять… Сейчас тебе, хан мой, десять лет.
— Верно! И брат Гельды попрекает меня этим.
— Пропади он пропадом, твой Гельды! Если бы он был твоим настоящим братом, разве ты стал бы таким тощим? Не похож на твоего отца. Да и все остальные твои братья — тоже хороши! Конечно, и от рослого верблюда-инера может родиться ублюдок, но не каждый же раз! А твой самый старший брат Агаджан-сердар— как мог уехать в Мерв и оставить тебя у такого поганца?
Не желая слушать, как поносят его братьев, мальчишка перевел разговор на другое:
— Я и мать свою не знаю, Нобат-ага. И отца еле помню… Как во сне.
Нобат-ага хотел было сказать, что мать Кайгысыза была афганской девушкой, ее прислали Теч-сердару из Герата в подарок, но подумал, что лучше ребенку не знать об этом. И вслух сказал по-другому:
— Твоя мать, хан мой, была статная, красивая женщина. Она умерла, когда тебе не было и года. Отец вскоре скончался. Ты, верно, и не знаешь, что у отца, кроме звания — сердар, было и свое имя?
Роман-эпопея «Решающий шаг» как энциклопедия вобрал в себя прошлое туркменского народа, его стремление к светлому будущему, решительную борьбу с помощью русского народа за свободу, за власть Советов.Герои эпопеи — Артык, Айна, Маиса, Ашир, Кандым, Иван Чернышов, Артамонов, Куйбышев — золотой фонд не только туркменской литературы, но и многонациональной литературы народов СССР. Роман удостоен Государственной премии второй степени.Книга вторая и третья. Здесь мы вновь встречаемся с персонажами эпопеи и видим главного героя в огненном водовороте гражданской войны в Туркменистане.
Роман выдающегося туркменского писателя Героя Социалистического Труда Берды Кербабаева «Капля воды — крупица золотом в какой-то мере является продолжением романа «Решающий шаг». Отдельные штрихи сюжета, герои — Артык Бабалы, его сын Бабалы Артык и другие — вызывают в памяти это произведение.Однако «Капля воды — крупица золота» написана на новом материале. Книга рассказывает о строительстве Каракумского канала, о напряженном труде многих и многих людей, об их личной жизни, мечтах, стремлениях.Участок, на котором ведутся работы, — опасная пустынная зона, здесь каждая капля воды — крупица золота, зной изнуряет людей, но горячая вера строителей канала в конечный результат их нелёгкого труда помогает преодолеть все препятствия.
«Небит-Даг» — книга о нефтяниках нового социалистического города, возникшего в бескрайней туркменской степи, — создана человеком, отлично знающим и своих героев, и их нелегкий труд.
В сборник «Батыр» вошли четыре детских рассказа Кербабаева:«На границе» — о смелости и находчивости туркменского тюнера Черкеза, помогающего пограничникам задержать нарушителей границы;«Сын своего отца»—о сыне погибшего на фронте воина Советской Армии, о горячем стремлении мальчика учиться в Суворовском училище и стать достойным своего отца;«Беспокойный характер» — о туркменском дошкольнике Амане, любознательном и пытливом, стремящемся поскорее поступить в школу и узнать обо всём, что его интересует;«Батыр» — рассказ, написанный автором в 30-е годы, когда в туркменских деревнях ещё не было школ и больниц и народ верил невежественным обманщикам — знахарям.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Салиас-де-Турнемир (граф Евгений Андреевич, родился в 1842 году) — романист, сын известной писательницы, писавшей под псевдонимом Евгения Тур. В 1862 году уехал за границу, где написал ряд рассказов и повестей; посетив Испанию, описал свое путешествие по ней. Вернувшись в Россию, он выступал в качестве защитника по уголовным делам в тульском окружном суде, потом состоял при тамбовском губернаторе чиновником по особым поручениям, помощником секретаря статистического комитета и редактором «Тамбовских Губернских Ведомостей».
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».
Когда весной 1666 года в деревне Им в графстве Дербишир начинается эпидемия чумы, ее жители принимают мужественное решение изолировать себя от внешнего мира, чтобы страшная болезнь не перекинулась на соседние деревни и города. Анна Фрит, молодая вдова и мать двоих детей, — главная героиня романа, из уст которой мы узнаем о событиях того страшного года.
«Страницы прожитого и пережитого» — так назвал свою книгу Назир Сафаров. И это действительно страницы человеческой жизни, трудной, порой невыносимо грудной, но яркой, полной страстного желания открыть народу путь к свету и счастью.Писатель рассказывает о себе, о своих сверстниках, о людях, которых встретил на пути борьбы. Участник восстания 1916 года в Джизаке, свидетель событий, ознаменовавших рождение нового мира на Востоке, Назир Сафаров правдиво передает атмосферу тех суровых и героических лет, через судьбу мальчика и судьбу его близких показывает формирование нового человека — человека советской эпохи.«Страницы прожитого и пережитого» удостоены республиканской премии имени Хамзы как лучшее произведение узбекской прозы 1968 года.