Чудо - [6]

Кардинал прочистил горло.

— Теперь дневник Бернадетты найден, и его подлинность установлена научным путем. Нам стало доподлинно известно, что в своем дневнике Бернадетта собственной рукой записала содержание трех тайн, открытых ей Богородицей. Это предсказания. Два из них, имеющие меньшее значение и касающиеся в большей степени самой Бернадетты, уже воплотились в жизнь. Третье пророчество, которое Пречистая Дева поведала Бернадетте, явившись к ней в седьмой раз, двадцать третьего февраля тысяча восемьсот пятьдесят восьмого года, еще не сбылось.

Кардинал выдержал многозначительную паузу и перешел к самой важной части своего сообщения:

— Бернадетта записала в дневнике дату, когда должно свершиться третье пророчество Девы Марии, и этот день наступит ровно через три недели. Согласно решению Его Святейшества Папы Иоанна Павла Третьего и с благословения Господа нашего сегодня святая церковь возвещает миру содержание третьего пророчества, открытого Бернадетте Девой Марией. Суть его состоит в том, что Она, Дева Мария, вновь появится в гроте Массабьель в Лурде в двадцатом веке. «Она сказала мне,— записала в дневнике Бернадетта,— что вновь появится так же, как приходила ко мне. Но теперь Она явится другому и совершит чудесное исцеление. Она велела мне не раскрывать эту тайну, пока я жива, но сказала, что перед тем, как предстать перед Высшим судом, я могу записать эти слова и оставить их живущим. И вот я пишу эти строки в своем дневнике, чтобы однажды их смогли прочесть другие». Бернадетта записала дату, когда должно состояться новое явление Девы Марии. Так вот, это произойдет в нынешнем году, в течение восьми дней между четырнадцатым й двадцать вторым августа. Этот период отныне и впредь будет называться Неделей Новоявления. Пречистая Дева Мария возвращается в Лурд. Такова весть, ниспосланная Господом нашему миру.

Лиз Финч сидела словно окаменев, но мозг ее лихорадочно работал.

* * *

Сидя за своим письменным столом на третьем этаже здания АПИ, расположившегося на улице Итальянцев, Лиз Финч закончила писать самую, пожалуй, необычную заметку в своей жизни, распечатала текст и, скрепив листы, понесла материал в крохотный стеклянный кабинет Билла Траска.

Траск в рубашке с закатанными рукавами восседал в массивном деревянном Кресле и делал пометки в свежем номере «Фигаро», выискивая намеки на сенсации. Как всегда, Лиз засмотрелась на его шевелюру. Он зачесывал волосы на манер своего идола, культового журналиста двадцатых годов X.Л. Менкена из Балтимора. Вот только Траску такая прическа шла, как корове седло. Интересно, подумала Лиз, какого мнения придерживается на этот счет его вероятная любовница Маргарет?

Лиз небрежно швырнула шефу заметку.

— Все готово. Наслаждайся.

Траск прочитал заголовок и поднял брови.

— Что, без шуток? — пробормотал он, начал читать заметку и опять вздернул брови.— Но ведь теперь половина населения планеты попрется в Лурд!

Траск снова углубился в чтение и на сей раз внимательно прочитал статью до конца — все три страницы, а затем вернул листы Лиз.

— Хорошо, очень хорошо. Мне нравится. Никакой правки. Отсылай.

Лиз не знала, как реагировать на его нежданную похвалу. Поколебавшись, она спросила:

— Ты думаешь, подобная новость заслуживает такого большого объема?

— Конечно! Это очень важная новость.

В душе Лиз стала закипать злость.

— Но это же бред сивой кобылы, Билл, и ты сам это знаешь. Ты ведь не веришь ни единому слову из этой белиберды!

Траск с видимым усилием выпрямился в своем кресле.

— Солнышко,— заговорил он,— я здесь не для того, чтобы верить или не верить. Этому верят семьсот сорок миллионов католиков по всему миру. Этому верят пять миллионов человек разных конфессий, которые ежегодно приезжают в Лурд. Почти семьдесят счастливчиков, чудесное исцеление которых было официально признано церковью, тоже верят. Этого вполне достаточно, чтобы сообщение о новом явлении Девы Марии стало важной новостью, а больше меня ничего не интересует.

— Но я все равно убеждена, что это ахинея,— резко сказала Лиз,— и я очень рада, что покончила с этим.

Она направилась к двери, но Траск остановил ее:

— Не торопись, киска.— Он подождал, пока она вернется к нему, а затем добавил: — Ты с этим еще не покончила, Лиз. Ты только начинаешь. Я отправляю тебя в Лурд, чтобы ты вела репортаж с места событий. Это твое следующее и очень важное задание.

Лиз моргнула, как будто ее щелкнули по лбу.

— Билл, в какой форме я, по-твоему, должна преподносить это читателю? Что-то вроде краткой биографической заметки о Золушке, интервью со Златовлаской или криминальной хроники о злодеяниях трех медведей? Не впрягай меня в это, Билл, тут ведь совершенно не о чем писать. Пусть этим займется какой-нибудь внештатный корреспондент. Ну почему ты не можешь дать мне какое-нибудь приличное задание, где бы я могла развернуться? Что-нибудь вроде… скандала с Вироном?

Физиономия Траска осталась бесстрастной.

— Я уверен, что Маргарет достаточно компетентна и справится с этой темой. Каждому свое. Ей — Вирон, тебе — Дева Мария. И не пытайся вносить правку в мои решения, Лиз. Предоставь мне свидетелей или свидетельства возвращения Богоматери, и ты будешь достойно вознаграждена.