Чудо поцелуя - [55]

— Конечно нет! Они надеялись схватить меня. Вопрос — почему? И ответ очевиден: мы не оставались все время вместе. Рикки Ли или Кеннету не составило труда быстро брякнуть по телефону.

Нэнси была ненавистна мысль, что даже в собственной семье Уоткинсу нельзя было надеяться на безопасное убежище.

— Теперь, познакомившись с этим Рикки Ли, я уверена, что сообщить мог он. Не хотела бы я иметь такого родственничка.

Прыгая с камня на камень, она поскользнулась. Джо подхватил ее, не дав упасть.

— Знаешь, Джо, — продолжила она, когда идти стало немного полегче. — У меня создалось впечатление, что брак твоей сестры — не из самых прочных.

— Ты права. Я надеюсь, что Рикки Ли сделает то, что не удалось ни отцу, ни мне, — убедит сестру сам, что он вовсе не Прекрасный Принц. Если копам настучал он и Мери об этом узнает — она его выгонит. Но ты же видела, что и Кеннет даже не пытался скрыть свою антипатию ко мне.

— Но он встречал полицию. И он тебя не выдал.

— А что ему еще оставалось? Кеннет знал, что я слышу их разговор. И не только я. Может быть, он и хотел потихоньку сдать меня, но сделать это на глазах у семьи ему пороха не хватило.

Джо остановился и тревожно посмотрел на небо, далеко не такое ясное, как было, когда они покинули дом.

— Темнеет. Надо поспешить и вернуться в домик, пока еще видим тропу. Чтобы не заночевать здесь в лесу, придется выбрать более трудный, зато более прямой маршрут.

Маршрут оказался не более, а чрезвычайно трудным. Нэнси надеялась, что Джо по крайней мере знает, куда идет, потому что сама потеряла всякое представление о сторонах света.

Хороши же милые родственнички Джозефа, думала Нэнси, продираясь сквозь колючие побеги ежевики, хватавшие ее за голые лодыжки. И вряд ли они искренне пытаются выручить брата, как утверждают в разговорах.

Глава 12

Они добрались до убежища, когда уже совсем стемнело, ориентируясь лишь на очертания озера в лунном свете. Нэнси криво усмехнулась: теперь эта маленькая, тесная избушка стала ее домом. Потому что она делила здесь ложе с Джо. Их супружеское ложе…

Она сняла в темноте стекло и зажгла керосиновую лампу. Тусклый свет выхватил из мрака резкие черты лица, сильные, по локоть обнаженные руки Джо.

Сегодня он очутился на волоске от неволи. Нэнси вздрогнула, осознав, как ограничено пространство его существования. Если Джо заберут, она этого не выдержит. Превратится в обыкновенную истеричку, которых раньше терпеть не могла.

Она взяла в свои его руки, и ее начало трясти.

— Ты замерзла, — сказал Джо. — Я разожгу камин.

Она присела на кушетку, а Джо встал на одно колено и поднес спичку к дровам в камине. Сухие сучья сразу вспыхнули и занялись. По стенам запрыгали шустрые тени.

— Ты ведь не высказал Кеннету и Рикки Ли своих подозрений на их счет, не правда ли? — спросила Нэнси. Если бы он дал понять им, то, наверное, упомянул бы об этом по пути сюда.

Джо покачал головой.

— Я не захотел расстраивать сестру. Мери за последнее время и так досталось. — Упершись обеими руками в каминную полку, он уставился неподвижным взглядом в пляшущие языки пламени. — И даже в самый момент откровения, когда я встретился лицом к лицу с братом, то понял, что не могу бросить ему обвинение в предательстве.

Огонь в камине метался и трещал, выстреливая смолистые уголья.

— Можешь считать, что я просто-напросто струсил.

— Я так не думаю, — мягко возразила Нэнси с кушетки. — Ты не смог обидеть людей, которых любишь. Это не трусость. Я бы назвала это сентиментальностью.

— Как, как?.. — Джо покосился на нее с угрюмым смешком. — Мои сокамерники, похоже, померли бы от смеха, если бы меня кто-нибудь назвал сентиментальным.

Нэнси было не до улыбки.

— Ты просто колебался, Джо, потому что не имеешь никаких доказательств. Да, действительно, каждый из них получил свою выгоду от смерти твоего отца. Но тот факт, что никого из них не видели в толпе после вашей стычки, еще не значит, что кто-то из них решился ради этой выгоды на убийство.

— Я это понимаю, Нэнси. И, увидев брата с сестрой в том самом доме, где мы выросли, я уже был готов отбросить все подозрения — по крайней мере насчет Кеннета. Но когда появилась полиция, да так, словно ее позвали…

Он вздохнул и потер глаза.

Нэнси поднялась с кушетки и подошла к нему.

— У тебя снова разболелась голова? — спросила она, разглаживая ему морщинки на лбу.

— Нет. Я очень устал, дорогая.

Она подвинула ему табуретку.

— Присядь-ка, Джо, и дай мне возможность осмотреть твою рану.

Она переместила лампу поближе к краю стола. Рана выглядела чистой, кожа вокруг — розоватой. Если у Джо и болела голова, то это было связано с другими причинами.

— Ты счастливчик. На тебе все прекрасно заживает.

— Как на собаке, ты хочешь сказать? Так я и есть паршивая бездомная собачонка.

Нэнси аккуратно сняла старую заскорузлую повязку и заменила ее небольшим куском пластыря.

— Когда полиция сидит на хвосте, — сказал Уоткинс, — даже этот приют не может быть таким безопасным, чтобы в нем отсиживаться. Надо бежать куда глаза глядят. Поскорее. Может быть, завтра. Я должен быть готов к этому в любую минуту.

— Почему только ты, Джо? Беглецы мы с тобой оба. Ты бежишь от тюрьмы, я — от самой себя. Но пока — на сегодня — мы в безопасности.