Чудо-планета - пасека деда! - [14]

Шрифт
Интервал

— Тогда ты кто? Ты же на этом месте почти сорок лет живешь?! — озадачил я деда.

— Во, брат, подметил! — он явно никогда не думал, что соперничает с козлом за право называться хозяином ущелья. — Наверное, и я хозяин. Но за ним преимущество: он тут родился. Это его земля. А я издалека пришлый. Какой с меня спрос?

Нам все больше хотелось, чтобы дедово желание, выследить козла, сбылось. Но всякий раз он огорченно передавал в наши руки бинокль, нехотя оправдываясь:

— Зря время теряем. Ну выберется из куста. А толку–то? Все одно его не увидишь: травица нынче вымахала в рост человека!

— Может, он сменил место обитания? — предположил Витя.

— Как бы не так, — ухмыльнулся дед. — Вчера по–твоему кто бекал? А позавчера?.. Припомни–ка.

Тут и вспоминать нечего. Каждый вечер, едва опускались сумерки, на противоположном склоне у обрыва как по команде раздавалось грубоватое, раскатистое: «Бов, бов, бов…» Дед, чем бы ни занимался, обязательно реагировал вслух:

— Во! Хозяин объявился. Знак подает, что покинул убежище. На пастбище направляется.

— Зря мы надеемся днем его увидеть, — заметил однажды братишка.

— Летним днем козлы редко шастают, — согласился дед. — Отлеживаются в укромных местах, в тенечке. От жары спасаются.

— Почему собаки молчат, когда козел кричит? — спросил я.

— Верно подметил, — похвалил дед. — Отгадка тут проста: лайки зря не брешут. Они различают голос этого козла, давно уж признают его своим.

— А если браконьеры узнают, что он тут живет. Они же могут его выследить? — высказал Витька опасение.

— Да. Браконьер — он иной раз хуже зверя, — нахмурился дед. — Но сюда едва ли сунется: кордон рядом. А мы на что? Стража, будьте уверены, не даст ему прохода. Козел, Должно быть, смекнул, что рядом с пасекой ему не опасно. Привык к шуму–гаму в усадьбе: брехне собак, реву быка, ржанию коней…

И все–таки дед не терял надежды. Больше успокаивая себя, чем нас, он каждый вечер обещал:

— Все одно застукаем чертяку бородатого. Никуда он от нас не денется — объявится. Возьмет и сам пожалует в гости. Попомните тогда мое слово.

Однажды утром дедово предсказание сбылось.

Мы с Витькой, как всегда, после зарядки направились к роднику. Умылись. На обратном пути, как было заведено, прихватили канистру с водой. Дед поджидал нас на крыльце с парным молоком. Мы по привычке подсели к нему, взяли свои кружки. В усадьбе было пустынно и тихо. Мурлыкович спозаранку отправился мышковать. Скот находился на пастбище. Малыш издали оповещал о себе ревом, едва доносившимся до пасеки. Собаки после ночной вахты, как им полагалось, исчезли с глаз, завалились спать подле конюшни.

— Пора завтракать, — сказал дед, выждав, пока мы опорожним кружки, и первым поднялся. Но тут же снова сел на ступеньку, будто она магнитом притянула его к себе.

Мы с Витькой не сразу сообразили, что происходит. Дед на кого–то уставился и подавал нам знаки рукой, чтобы не разговаривали и не шевелились. Мы повиновались, но по–прежнему ничего не понимали. Тогда дед наклонился к нам и прошептал:

— Хозяин изволил явиться. Смотрите, застыл у дороги.

Мы присмотрелись в том направлении, куда указал дед, и увидели козла. Нас отделяли от него каких–нибудь сто метров. Хозяин насторожился. Словно разгадывал: замышляем мы чего или нет?

Мы представляли его крутолобым великаном. С могучими рогами и длинной бородой. А он с виду оказался хилым: на тонких ножках. Аккуратную голову украшали небольшие изящные рожки. Бородка едва различалась. Совсем не верилось, что это хрупкое животное по вечерам оглашает окрестности басистым «Бов, бов, бов…»

Дед не менял позы. Со стороны можно было предположить: два хозяина соревнуются. Кто кого пересмотрит, у кого больше выдержки.

Первым сдался дед. Он тихонько опустился с крыльца и, пригибаясь, стал красться к воротам.

Козел тут же спохватился: судорожно Дернулся, высоко подскочил, словно пчелой ужаленный. На лету развернулся в сторону своего склона и дал стрекоча. Мы только его и видели.

Дед опешил. Но делать нечего: вернулся на крыльцо с видом озорного мальчишки. И заулюлюкал на все горы. Собаки мигом выкатили из укрытия с лаем, как бы спрашивая «что приключилось?..»

А дед торжествовал:

— Что я говорил? Должон же он показаться моим внукам!..

— Может, этот козел вовсе и не тот, не хозяин, — засомневался Витя.

— Как это не тот? — взъерошился дед словно петух. — Он самый. Я‑то его насквозь изучил. Хозяин в четвертый раз сюда пожаловал. Похоже, с доверием ко мне относится. Стало быть, признает как соседа.

В ОЖИДАНИИ ГОСТЕЙ

— Сегодня, орлы, у нас ответственный день, — объявил дед в пятницу. — Надо навести марафет к приезду гостей. Не то перепадет нам, как миленьким, от коменданта.

— А кто у нас комендант? — вздернул плечами Витюшка.

— Кому же им еще быть, как не бабе Ане? — подмигнул мне дед. — Как заявится — только держись. Чуть ли не с лупой все углы обшарит. Не приведи господь, если обнаружит беспорядок. Тогда уж ее не переслушаешь.

Гостей дед ждал на сенокос. К их приезду он отладил весь инвентарь. Даже мне и Вите смастерил персональные орудия труда — небольшие деревянные грабли. Ими нам предстояло сгребать скошенное и подсохшее сено. Дед загодя объявил, что включил нас под личное начало, в свое звено. Себе он направил большущие грабли, как мои и Витькины, вместе взятые.


Рекомендуем почитать
Новый мир, 2002 № 04

Ежемесячный литературно-художественный журнал.


Внезапное богатство

Марио Лупо, модный психотерапевт, использует в своей клинике весьма оригинальные методы лечения депрессии. За день до того, как в Великобритании должны ввести евро, Марио предлагает трем своим богатым пациентам ограбить экспресс, перевозящий 15 миллионов фунтов стерлингов, – просто для того, чтобы немножко «встряхнуться»…


Крикун кондуктор, не тише разносчик и гриф…

Юлия Кокошко – писатель, автор книг “В садах” (1995), “Приближение к ненаписанному” (2000), “Совершенные лжесвидетельства” (2003), “Шествовать. Прихватить рог” (2008). Печаталась в журналах “Знамя”, “НЛО”, “Урал”, “Уральская новь” и других. Лауреат премии им. Андрея Белого и премии им. Павла Бажова.


Вкус терентьевки

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Перехожу на прием

Роальд Даль — один из лучших рассказчиков современности; как великий гроссмейстер, он ведет свои эстетически безупречные партии от, казалось бы, безмятежного дебюта к убийственно парадоксальному финалу. Вашему вниманию предлагается дебютный сборник непревзойденного мастера короткой формы — сборник историй, основанных главным образом на его авиаторском, военном опыте, однако личные ощущения переплавлены тут, с фирменным далевским изяществом, в кристально чистую, филигранно выделанную прозу. Вы познакомитесь с повадками ядовитой черной мамбы и вдохнете воздух каирского борделя, вызволите из-под обломков греческую девочку и ощутите упоение полетом…Перевод публикуется в новой редакции.(Задняя сторона обложки)Великий кудесник.SpectatorЭта книга расшевелила самые глубокие чувства, которые владели мною во время войны и которые я очень боялся утратить.Ноэль КауардЭтот дебютный сборник — лучшее доказательство того факта, что траекторию писателя предсказать невозможно.The ObserverЭти рассказы о летчиках.


Два дерева на пляже без снега

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.