Чудо из Того леса - [4]

– Хреново, сестренка? – заботливо поинтересовался он, и я зачем-то рассказал ему все, с самого долбаного начала и до самого конца, до вот этого самого момента, когда я сижу перед ним с ненакрашенной рожей и остатками пьяной рвоты в волосах, и из носа у меня текут слезы, и вкус у них – водки с апельсиновым соком.

В ответ он рассказал мне сказку о чуде. О самом настоящем сказочном лесе, полном сокровищ и опасностей, о сибирской зоне посещения.

Я потом гуглила это все, и теории посещения, и разработки, и брызги все эти черные, только так и не поняла, что за чудо сможет мне помочь. Не зуда же и не лисья пыль, или как там ее. О том мне уже Валера рассказал.

– Нам от посещения, Спичка (это он так меня прозвал – Вичка-Спичка), не только ништяки достались. Сами места Посещения – они как выжженная земля. Природа в них иная, не такая, как наша. Некоторые ученые даже считают, что не Посещение это вовсе, а вторжение, и что люди, которые в зонах барахлом промышляют, подвержены влиянию мутагенного фактора, не известного земной науке, и что дети у них рождаются инопланетяне, и что со временем зоны разрастутся и сольются, покроют всю Землю. Тогда захватчики вернутся и будут жить здесь сами, но все это не выдерживает никакой критики. Понимаешь, зоны не растут. Они как бы очерчены жесткой границей раз и навсегда, и – не растут.

– И что тогда это значит?

– Мне наиболее вероятными кажутся две теории: зоны – просто следы пьянки в лесу, если можно так выразиться. То есть ехали куда-то люди и остановились поесть-попить и развлечься. Не люди, конечно, Они, пришельцы, но – вот, намусорили и улетели, а мы теперь разбираемся. Или что это эксперимент такой над человечеством, экзамен. Вроде проверки, готовы ли мы к контакту. Мол, как мы со всем этим добром поступим, так и с нами поступать будут.

Он все это с таким умным видом говорит, что смех разбирает, только этого всего в Сети полно, без сопливых гениев давно прочитала и даже радиант сама пересчитала – до десятых парсека совпал, видать, голову мою бедную не до конца выхолостили, в отличие от живота.

– Ты сам, вот если честно, сам что думаешь?

– Оооо! – оживляется Валерик. – Я думаю, что это подарок. Шанс для нас, понимаешь? Вот жили мы, люди, на отшибе, одни во Вселенной, ни про кого ничего не знали и отстали от цивилизации страшно, как староверы Лыковы на таежной заимке. И вот кто-то добрый решил нам помочь. А что они, думает, хвою заваривают – колесу молятся? Взял и сбросил гуманитарку с вертолетов. Не с вертолетов, конечно, это я так, чтобы тебе понятно было… Что ты смеешься, Спичка? Нет, ну что вот тут смешного? Не буду тебе дальше рассказывать! Ну тебя.

Тут я сообразила, что про чудо он мне не рассказал еще, и замолкла.

– Прости, Валер, правда. Это у меня с непривычки, так много нового сразу узнала.

Вру, конечно, и что? Мне не трудно, а мальчику приятно. Он же у нас гений и понятия не имеет, что я на биофаке училась. Для него я так, Вичка-Спичка, вроде глупой сестренки.

– Есть такая сталкерская легенда, – сдается Валерик, он вообще долго дуться не умеет. – О Золотом Шаре. Что вроде любое желание выполнит. Была одна зона… Ты знаешь, их шесть было сначала посещаемых, а теперь пять?

– Да знаю, знаю! – не выдерживаю я. – Не бином Ньютона. Дальше-то что, про Шар?

– Хармонт, – продолжает, словно не слышал, Валерик, и я понимаю, что он сел на своего конька. – Ходили еще в такую зону в Хармонте, пока она не…

– Не сплыла! – подсказываю.

Да разродится он сегодня?

– Не сплыла, – послушно подхватывает Валерик.

Видно, что мысли его далеко, лицо такое стало задумчивое, поэтичное. А он и не страшный вовсе, просто щенок еще, птенец неоперившийся. Никогда я на таких не смотрела, а зря, наверное. Вот из таких добрых умников настоящие мужики и вырастают.

– Не сплыла она, а заплыла вся, до края, не сунешься теперь. Залило ее ведьминым студнем, это на местном жаргоне коллоидный газ так называется, который еще ведьмин огонь, колдовское варево, зеленая хмарь…

– Да бросай ты про это! – теряю терпение. – Что Шар-то?

– Там, говорят, Шар был, – нехотя отрывается Валерик от коллоидного газа. – Золотой Шар, или Машина желаний. Его один сталкер нашел и использовал годами, а потом другу карту нарисовал, тот пошел, и дошел, и пожелал. Только Шар то желание выполняет, которое самое сокровенное, понимаешь? То, что в душе прячется. А тот сталкер зону ненавидел больше всего на свете. Ничего не хотел так сильно, как зону ненавидел, вот и – накрылась зона, нет туда больше ходу никому. Ничего из нее больше не вынесешь.

– Так а как же? – волнуюсь я. – Как это получилось? Как оно сработало? Что ученые говорят?

– Уче-о-о-о-ные, – тянет Валерик. – Ученые про то ничего не говорят, это я тебе байку сталкерскую пересказал.

– И как мне поможет твоя байка? – кричу я.

Теперь Валерик по-настоящему злится.

– Слушай, Спичка, у тебя другой шанс есть? Кроме чуда? Нет? Так вот и не ори. Или божьего чуда жди, или вон пошли с нами за чудом, к которому тропка проложена и на карте отмечена. Там, глядишь, и вернут тебе твою… детородную функцию, будешь со своим Григом жить-поживать. Фифа. Иди отсюда вообще, дай мне поработать.