Чудный гений - [3]
Именно Эльснер помог Гофману приобщиться к деятельному участию в музыкальной жизни польской столицы. Уже в 1805 году в июльском выпуске "Собрания прекрасных произведений польских композиторов", которое готовилось и редактировалось тем же Эльснером, была опубликована ля-мажорная соната для фортепиано Гофмана. То была единственная из его сонат (точного количества их мы не знаем), изданная при жизни композитора.
Не только публикацией сонаты ознаменовался варшавский период жизни Гофмана, а и исполнением многих его произведений. Так, 6 апреля 1805 года труппа Богуславского показала премьеру двухактного зингшпиля "Веселые музыканты", написанного Гофманом на текст Клеменса Брентано. А в следующем сезоне установившая дружеские связи с Богуславским труппа Карла Деббелина, которая в Познани, как уже говорилось, исполнила зингшпиль Гофмана "Шутка, хитрость и месть", поставила еще один его зингшпиль - "Непрошеные гости, или Каноник из Милана".
Инструментальные сочинения Гофмана также звучали в Варшаве, где была впервые исполнена его единственная симфония. Дирижировал премьерой сам автор, под управлением которого организованный им оркестр играл также произведения Моцарта, Гайдна, Глюка, Бетховена, Керубини и других авторов. В качестве композитора и дирижера этого оркестра часто выступал и Эльснер. Симфоническая музыка исполнялась по пятницам, а в программы воскресных концертов входили отрывки из опер и ораторий. В этих концертах Гофман принимал участие в качестве не только композитора и дирижера, но и певца. Его звучный тенор варшавяне слышали и во время богослужений в костеле святого Бернарда (в 1802 г. композитор перешел в католичество), а также в храме Антония Падуанского, расположенном на Сенаторской улице, неподалеку от Мальтийского дворца (называвшегося тогда по имени владельцев дворцом Мнишков), где помещалось "Музыкальное собрание" - общество, одним из основателей и руководителей которого стал в августе 1806 года Гофман, собственноручно расписавший стены некоторых помещений дворца, в том числе Египетского кабинета. При перестройке дворца в 1824 году росписи эти были в значительной части утрачены. А в 1944 году, невзирая на то что над дворцом было поднято знамя Ордена мальтийских рыцарей (госпитальеров) с известным всему миру восьмиконечным крестом (так как там помещался госпиталь Ордена, с XI века заботившегося о больных и раненых), здание было подвергнуто фашистами ожесточенной бомбардировке и разрушено, причем под развалинами погибли как все раненые, находившиеся в госпитале, так и рыцари Ордена, не пожелавшие их покинуть. То было поистине одно из самых позорных преступлений гитлеровцев...*
______________
* Как говорили мне польские друзья, на восстановленном после войны здании, где помещается ныне посольство Бельгии, предполагается установить мемориальную доску.
Возвращаясь к Гофману, напомним, что все его компетентные биографы подчеркивают ту огромную роль, какую в его жизни и творчестве сыграло пребывание в Варшаве. Этот короткий период не ограничивался только разносторонней деятельностью в области музыки. Здесь нелишне отметить, что мнение о превращении польской столицы в захолустье после утраты страной государственной независимости высказывается обычно с излишней категоричностью. Разумеется, в трагические годы разделов Польши развитие культуры растерзанной страны было сильно затруднено, но все же никогда не прекращалось полностью. В этом Гофман удостоверился, знакомясь с деятельностью "первой польской академии", как варшавяне с гордостью называли основанное в 1800 году "Общество друзей науки". В этом же убедили его встречи и творческие контакты с Богуславским и Эльснером, а также их отношение к нему, отразившее стремление польской творческой интеллигенции к развитию международных культурных связей. Именно в Варшаве Гофман познакомился с произведениями немецких писателей-романтиков, которыми, так же как и новинками французской литературы, живо интересовалась польская общественность.
Часто и охотно беседовал Гофман в Варшаве со своим соседом, сослуживцем и будущим биографом, асессором Юлиусом Эдуардом Итцигом (Хитцигом), значительно содействовавшим его знакомству с развитием немецкой романтической литературы, которую он хорошо знал, так как перед тем, как обосноваться в Варшаве, провел несколько лет в Берлине, встречаясь там с писателями и слушая лекции о литературе и искусстве Августа Вильгельма Шлегеля.
Сильное впечатление произвели на Гофмана прочитанные им тогда произведения таких писателей-романтиков, как Вильгельм Генрих Вакенродер (1773-1798) и его друг Людвиг Тик (1773-1853), а более всего, разумеется, Фридрих фон Гарденберг (1772-1801), прославившийся под псевдонимом Новалис. Объединяет названных нами авторов, а также многих других романтиков их отношение к музыке как к великому искусству, обладающему великой силой возвышать и облагораживать человека, помогать ему познавать тайны бытия и законы, управляющие им, законы, по выражению Гумилева, "умных чисел", передающих "все оттенки смысла".
"Сердечные излияния монаха, любителя искусств" Вакенродера, так же как его "Фантазии об искусстве", не могли поэтому не привлечь внимания Гофмана. Эрвин Кроль в начале 20-х годов нашего века отмечал, что монах Йозеф Берглингер, герой "Сердечных излияний", может считаться одним из предков капельмейстера Крейслера. Но и Людвиг Тик, опубликовавший обе книги своего рано умершего собрата и включивший в них и свои литературные опыты, также вошедшие в историю возникновения и развития романтического направления, ставил музыку выше всех других видов искусств. "Как восславить мне тебя, о неземное искусство!" - этот восторженный возглас вырывается у писателя в статье "Звуки", в которой он выражает далее уверенность, что "человека с великой душой" "музыка, как язык более темный и тонкий, будет чаще удовлетворять, нежели язык слов" (перевод А.В.Михайлова). Самый крупный и яркий представитель раннего романтизма Новалис вошел в историю литературы прежде всего как автор оставшегося незаконченным из-за его смерти романа "Генрих фон Офтердинген" и - тем самым - концепции "поисков голубого цветка", ставшего символом романтического идеала, в мечтах о котором скитается по свету рыцарь фон Офтердинген. Известно, что его поиски Новалис хотел завершить образом рыцаря, склонившегося перед гробом Матильды, в котором покоится голубой цветок.
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.