Чудесный рог - [9]

Увидев, во что он обут!

Надел он дырявый, заплатанный плащ,

И только осталось ему

Клюкой подпереться да взять на плечо

Набитую хлебом суму.

             Идет, хромая, Робин Гуд

             Дорогой в Ноттингам,

             И первым встретился ему

             Шериф надменный сам.

— Спаси и помилуй, — сказал Робин Гуд.—

На старости впал я в нужду.

И если ты честно заплатишь за труд,

К тебе в палачи я пойду!

— Штаны и кафтан ты получишь, старик,

Две пинты вина и харчи.

Да пенсов тринадцать деньгами я дам

За то, что пойдешь в палачи!

Но вдруг повернулся кругом Робин Гуд

И с камня на камень — скок.

— Клянусь головою, — воскликнул шериф,—

Ты бодрый еще старичок!

— Я не был, шериф, никогда палачом,

Ни разу не мылил петлю.

И будь я в аду, коль на службу пойду

К тебе, к твоему королю!

Не так уж я беден, почтенный шериф.

Взгляни-ка на этот мешок:

Тут хлеба краюшка, баранья нога

И маленький звонкий рожок.

Рожок подарил мне мой друг Робин Гуд.

Сейчас от него я иду.

И если рожок приложу я к губам,

Тебе протрубит он беду.

— Труби, — засмеялся надменный шериф,—

Пугай воробьев и синиц.

Труби сколько хочешь, покуда глаза

Не вылезут вон из глазниц!

Протяжно в рожок затрубил Робин Гуд,

И гулом ответил простор.

И видит шериф: полтораста коней

С окрестных спускаются гор.

И снова в рожок затрубил Робин Гуд,

Лицом повернувшись к лугам,

И видит шериф: шестьдесят молодцов

Несутся верхом в Ноттингам.

— Что это за люди? — воскликнул шериф.

— Мои! — отвечал Робин Гуд.—

К тебе они в гости явились, шериф,

И даром домой не уйдут.

В ту ночь отворились ворота тюрьмы,

На волю троих отпустив,

И вместо охотников трех молодых

Повешен один был шериф.

Джордж Кемпбелл

Долиной реки

И по горной стране

Доблестный Кемпбелл

Скакал на коне.

Оседлан и взнуздан

Был конь вороной.

Без всадника в полночь

Пришел он домой.

Встала с постели

Старая мать.

Жена молодая

Вышла встречать.

«Зелен мой луг,

Но никем он не кошен.

Бедный ребеночек мой

Не доношен!»

Оседланный, взнузданный,

Конь вороной,

Обрызганный кровью,

Вернулся домой.

Тяжко вздымались

Бока у коня.

Стремя о пряжку

Билось, звеня.

Баллада о загадках

Три девушки шили в саду над водой,

Дженнифер, Джентль и Розмари.

К ним рыцарь приехал гостить молодой,

А в роще поют соловьи до зари.

Одна усадила его у огня,—

Дженнифер, Джентль и Розмари,—

Другая овсом накормила коня.

А в роще ноют соловьи до зари.

Постель приготовила третья сестра,—

Дженнифер, Джентль и Розмари,—

И сна пожелала ему до утра.

А в роще поют соловьи до зари.

Но девушкам рыцарь сказал перед сном:

— Дженнифер, Джентль и Розмари,

Загадки мои разгадайте втроем! —

А в роще поют соловьи до зари.

— Что в мире звучнее, чем рог егерей?

Что в мире колючек терновых острей?

Что слаще, чем хлеб, утоляет сердца?

И что на земле тяжелее свинца?

Что в мире длиннее дороги мирской?

Что глубже на свете пучины морской?

Продумали сестры всю ночь до утра,

Дженнифер, Джентль и Розмари.

И вот что придумала третья сестра.

А в роще поют соловьи до зари.

— Звучнее молва, чем рога егерей,

А голод колючек терновых острей.

Для совести грех тяжелее свинца,

И хлеба дороже нам слово отца.

Длиннее дороги лишь ветер один,

И глубже любовь всех подводных глубин!

Загадки разгаданы все до одной,—

Дженнифер, Джентль и Розмари,—

Отгадчица рыцарю станет женой.

А в роще поют соловьи до зари.

Лорд Рональд

— Где был ты, мой Рональд? — В лесах, моя мать.

— Что долго скитался, единственный мой?

— Гонял я оленя. Стели мне кровать.

Устал я сегодня, мне нужен покой.

— Ты голоден, Рональд? — О нет, моя мать.

— Где нынче обедал, единственный мой?

— В гостях у невесты. Стели мне кровать.

Устал я сегодня, мне нужен покой.

— Что ел ты, мой Рональд? — Не помню я, мать.

— Подумай и вспомни, единственный мой!

— Угрей я отведал. Стели мне кровать.

Устал я сегодня, мне нужен покой.

— А где же борзые? — Не помню я, мать.

— Подумай и вспомни, единственный мой!

— Они околели… Стели мне кровать.

Устал я сегодня, мне нужен покой.

— Ты бледен, мой Рональд! — О мать, моя мать!..

— Тебя отравили, единственный мой!

— О да, я отравлен! Стели мне кровать.

Мне тяжко, мне душно, мне нужен покой.

Трагедия Дугласов

— Проснись поскорее, мой лорд, мой супруг,

Надень свой тяжелый доспех.

Пусть люди не скажут, что Дугласа дочь

Обвенчана тайно от всех.

Проснитесь, проснитесь, мои сыновья,

Седлайте коней вороных.

Пусть люди не скажут, что Дугласа дочь

Венчалась тайком от родных!

Беглянка несется на белом коне,

А рыцарь — на сером за ней.

В руке его — меч, на поясе — рог,

И оба торопят коней.

Назад оглянулся и слушает он,

Что слышится в поле глухом.

Там слышится топот и ржанье коней —

Семь рыцарей скачут верхом.

— Мой шелковый повод, подруга, возьми.

Держи моего жеребца.

Средь чистого поля я встречу один

И братьев твоих, и отца!

Стояла она, смотрела она,

И горько ей было смотреть,

Как шестеро братьев один за другим

Должны за нее умереть.

Стояла она, смотрела она

И слез удержать не могла,

Когда наконец ее старый отец

Свалился с крутого седла.

— Опомнись, опомнись, безжалостный лорд.

Постой, не рази до конца.

Я нового друга могла бы найти,—

Найду ли другого отца?

Сняла она с шеи узорный платок

Голландского полотна.

Но алая кровь из отцовской груди

Бежала, как струйка вина.

— Ты хочешь ли дальше поехать со мной