Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями - [40]

У Мартина и Марты было пятеро длинноногих гусят. Родители долго думали, как бы назвать своих первенцев, да все не могли выбрать подходящих имен. Все имена казались недостойными их красавцев.

То имя было слишком короткое, то слишком длинное, то слишком простое, то слишком мудреное, то нравилось Мартину, но не нравилось Марте, то нравилось Марте, но не нравилось Мартину.

Так, наверное, они и проспорили бы все лето, если б в дело не вмешался Нильс. Он сразу придумал имена всем пяти гусятам.

Имена были не длинные, не короткие и очень красивые. Вот какие: Юкси, Какси, Кольме, Нелье, Вийси. По-русски это значит: Первый, Второй, Третий, Четвертый, Пятый. И хотя все гусята увидели свет в один час, Юкси то и дело напоминал своим братьям, что он первый вылупился из яйца, и требовал, чтобы все его слушались.

Но братья и сестры не хотели его слушаться, и в гнезде Мартина не прекращались споры и раздоры.

«Весь в отца, — думал Нильс, глядя на Юкси. — Тот тоже вечно скандалил на птичьем дворе, никому проходу не давал. А зато теперь какой хороший гусь…»

Раз десять в день Мартин и Марта призывали Нильса на семейный суд, и он разбирал все споры, наказывал виновных, утешал обиженных.

Нильс был строгим судьей, и все-таки гусята очень его любили. Да и немудрено: он гулял с ними, учил их прыгать через палочку, водил с ними хороводы. Как же было его не любить!

Глава XIV. ПРИЕМЫШ

1

Был теплый ясный день. К полудню солнце стало припекать, а в Лапландии даже летом это бывает нечасто.

В тот день Мартин и Марта решили дать своим гусятам первый урок плавания.

На озере они боялись учить их — как бы не случилось какой беды! Да и сами гусята, даже храбрый Юкси, ни за что не хотели лезть в холодную озерную воду.

К счастью, накануне прошел сильный дождь, и лужи еще не высохли. А в лужах вода и теплая и неглубокая. И вот на семейном совете было решено поучить гусят плавать сначала в луже. Их выстроили парами, а Юкси, как самый старший, шел впереди.

Около большой лужи все остановились. Марта вошла в воду, а Мартин с берега подталкивал к ней гусят.

— Смелей! Смелей! — покрикивал он на птенцов. — Смотрите на свою мать и подражайте ей во всем.

Но гусята топтались у самого края лужи, а дальше не шли.

— Вы опозорите всю нашу семью! — кричала па них Марта. — Сейчас же идите в воду!

И она в сердцах ударила крыльями по луже.

Гусята по-прежнему топтались на месте.

Тогда Мартин подхватил Юкси клювом и поставил его прямо посреди лужи. Юкси сразу по самую макушку ушел в воду. Он запищал, забарахтался, отчаянно забил крылышками, заработал лапками и.., поплыл.

Через минуту он уже отлично держался на воде и с гордым видом посматривал на своих нерешительных братьев и сестер.

Это было так обидно, что братья и сестры сразу же полезли в воду и заработали лапками ничуть не хуже Юкси. Сначала они старались держаться поближе к берегу, а потом осмелели и тоже поплыли на самую середину лужи.

Вслед за гусями и Нильс решил было выкупаться. Но в это время какая-то широкая тень накрыла лужу. Нильс поднял голову. Прямо над ними, распластав огромные крылья, парил орел.

— Скорей на берег! Спасайте птенцов! — закричал Нильс Мартину и Марте, а сам помчался искать Акку.

— Прячьтесь! — кричал он по дороге. — Спасайтесь! Берегитесь!

Встревоженные гуси выглядывали из гнезд, но, увидев в небе орла, только отмахивались от Нильса.

— Да что вы, ослепли все, что ли? — надрывался Нильс. — Где Акка Кебнекайсе?

— Я тут. Что ты кричишь, Нильс? — услышал он спокойный голос Акки, и голова ее высунулась из камыша. — Чего ты пугаешь гусей?

— Да разве вы не видите? Орел!

— Ну, конечно, вижу. Вот он уже спускается.

Нильс, вытаращив глаза, смотрел на Акку. Он ничего не понимал.

Орел приближается к стае, и все преспокойно сидят, будто это не орел, а ласточка какая-нибудь!

Чуть не сбив Нильса с ног широкими сильными крыльями, орел сел у самого гнезда Акки Кебнекайсе.

— Привет друзьям! — весело сказал он и щелкнул своим страшным клювом.

Гуси высыпали из гнезд и приветливо закивали орлу. А старая Акка Кебнекайсе вышла ему навстречу и сказала:

— Здравствуй, здравствуй, Горго. Ну, как живешь? Рассказывай про свои подвиги!

— Да уж лучше мне о своих подвигах не рассказывать, — ответил Горго. — Ты меня не очень-то за них похвалишь!

Нильс стоял в стороне, смотрел, слушал и не верил ни своим глазам, ни своим ушам.

«Что за чудеса! — думал он. — Кажется, этот Горго даже побаивается Акки. Будто Акка — орел, а он — обыкновенный гусь».

И Нильс подошел поближе, чтобы получше разглядеть этого удивительного орла.

Горго тоже уставился на Нильса.

— А это что за зверь? — спросил он Акку. — Не человечьей ли он породы?

— Это Нильс, — сказала Акка. — Он действительно человечьей породы, но все-таки наш лучший друг.

— Друзья Акки — мои друзья, — торжественно сказал орел Горго и слегка наклонил голову.

Потом он снова повернулся к старой гусыне.

— Надеюсь, вас тут без меня никто не обижает? — спросил Горго. — Вы только дайте знак, и я со всяким расправлюсь!

— Ну, ну, не зазнавайся, — сказала Акка и легонько стукнула орла клювом по голове.

— А что, разве не так? Разве смеет кто-нибудь из птичьего народа перечить мне? Что-то я таких не знаю. Пожалуй, только ты! — И орел ласково похлопал своим огромным крылом по крылу гусыни. — А теперь мне пора, — сказал он, бросив орлиный взгляд на солнце. — Мои птенцы до хрипоты накричатся, если я запоздаю с обедом. Они ведь все в меня!