Чудесное. Ангел мой. Я из провинции (сборник) - [11]

Шрифт
Интервал


На мамин день рождения были дети в гостях. Поели деньрожденное чили (я сегодня приготовила), разные тарталетки, тортик…

Маратик со мной хорошо пообщался, пока Ильдар с Олесей вздремнули. Мы и поспали с ним, и поиграли, и книжки почитали. Меня не покидало ощущение, что это мой ребенок, мой сынок, а не внучок. Странно так. Очень люблю его!

Завтра они выезжают в Иркутск. А потом: KE 984 Иркутск – Сеул. Вылет 18 августа в 03:15, прилет в 06:55 тоже 18 августа в аэропорт Инчхон. Время в пути: 3 ч. 40 мин. Затем: вылет из Сеула рейсом KE 023 в 17:05. Прилет в Сан-Франциско в 11:50. Уже будет колоссальная разница во времени. В пути: 10 ч. 45 мин.

Не оставь их, Господи Милосердный!

Спаси и помилуй!

Помоги им в пути!


…На столе у меня стоит собачка – игрушка Маратика. У Ильдара тоже первой игрушкой была собачка… Она до сих пор лежит у меня – но вся уже сморщилась, ссохлась от прошедших лет.

Дети уехали. И весь следующий год я жила их письмами и звонками.

Весь последующий год я подробно описала в своей книге «Калифорния on-line», напечатанной в Америке. На обложке книги – рисунок, сделанный замечательным художником Евгением Шишковым. Там мои дети – по ту сторону экрана, по ту сторону океана… Я сумела слетать к ним в гости! Это была чудесная поездка.

И хотя американский год мною уже описан, но все же немного повторюсь, чтобы часть этой жизни не прошла мимо строк моей новой повести.

Чудесное продолжалось в моей жизни.

Ильдар сделал запись в ЖЖ: «Продолжается жизнь в Америке. Первый культурный шок постепенно сглаживается, жизнь входит в новое, совсем новое, русло. Есть своя квартира, она более-менее обставлена мебелью (ну, то есть все самое необходимое, чтоб не спать и не есть на полу). Началась учеба в университете.



Все меньше вещей шокирует, все больше деталей вокруг замечается и анализируется. Сегодня вечером гуляли пару часов по кампусу UC Berkeley. Потрясающая атмосфера. Как повезло тем, кто там получает первое образование! Я очень люблю читинский Нархоз – это мой дом, он дал мне практически все, что у меня есть. Но атмосфера кампуса Беркли – невероятна. Встретили мужчину, который кормил белок и ворон арахисом. Говорит, что приходит сюда каждую пятницу и субботу с большим пакетом орехов. Рассказал про каждую из белок, что сидели и бегали вокруг. Объяснил, почему у них разные отметки на шерстке. Рассказал, как вороны как-то раз на его глазах защитили белок от ястреба – втроем с разных сторон его атаковали и прогнали. Белки в ответ делятся с воронами едой – откладывают часть орешков в сторону, и вороны подлетают за ними. Потом перешли к политике – к выборам. Конечно, Обама! Здесь, в Беркли, все за Обаму. Причем неожиданно, после России, искренне. Когда он выиграл выборы четыре года назад, студенты залезали на телеграфные столбы на Telegraph Avenue, забирались на крыши домов, пели и танцевали – отмечали победу демократов над ковбоем Джорджем.

А на экскурсии по кампусу в первый учебный день нам специально показали большую площадь перед главным корпусом и объяснили: «Это – место для демонстраций и митингов. Если студенты чем-то недовольны – они выходят сюда. Так что знайте, куда нужно идти, чтобы вас услышали!»».

И приложены три чудесные фотографии: Ильдар с Маратиком на траве, белочка ест из рук орешки, зеленый двор университета.



А потом было много других фотографий!

Я так много думаю о детях, что сны мне снятся тоже про Калифорнию. Весь этот год прошел под знаком Калифорнии. Мне приснилось – будто мы с Ильдаром на вершине каньона в Калифорнии. И я так устала, что заснула на самом краю бездны. Внизу – в скале – старинный дом, окна в нем горят. Утром (во сне) проснулась, испугалась, стала отползать по песку подальше от обрыва, к деревьям, к траве.

И во сне я понимала, что не стоит спускаться вниз. Но настолько мне было все равно от усталости, от безразличия – что я легла с краю и подумала – будь что будет! Но утром (во сне же!) мне было уже не все равно!




Нашла в тему стихи Арсения Тарковского «Колорадо»:

Какой ни мерещится сон,
А всё-таки сердце не радо,
Пока не приснится каньон
Далёкой реки Колорадо.
Мне глиняных этих колонн
И каменных срывов не надо,
А всё же – приснись мне каньон
Реки Колорадо!
Когда обрывается он,
Мой сон о реке Колорадо,
Мне жаль, что прервался мой сон,
Будить меня лучше не надо,
Быть может, мне снится каньон.
Подумаешь, тоже отрада –
В младенчестве виденный сон:
Глубокий, безлюдный каньон
Далёкой реки Колорадо!

Ильдар учится, Олеся – дома, с детьми. Им трудно. Но – как чудесно, что они все вместе, что дети с ними рядом. Олеся присылает письма. И мне кажется, из них могли бы получаться отдельные рассказы: «Вчера полезла под диван за памперсом, как-то он там оказался, прямо по центру. Проход был узкий, я сделала вид, что застряла. Паша заволновался, давай меня вытягивать, хлопотать вокруг «Так, без паники! Нам главное высвободить твою руку! Постарайся медленно вытянуть руку» – порывался диван сложить, но я его отговорила. И вот лежу я там, с одной стороны стена, с другой диван, и никаких детей!:) И так клево мне там было, в норе, под диваном! Вот бы туда сбегать хотя бы на время)))) По утрам я – Пашина учительница. В школу мы еще не ходим (документы оформляются), поэтому я обучаю его дома. Сначала начинаем писать буквы в прописях. Для этого я полчаса бегаю за Пашей, чтобы засадить его за стол, потом с муками и страданиями мы выписываем буквы. По странице в день. Далее – ежедневно – читаем хрестоматию (Произведения школьной программы, 1 класс), любовно захваченную из дома. После этого тренируемся бегло читать тексты – Паша читает то, что мы читаем ему вечером (септология Волкова пока). Иногда у нас бывают уроки рисования (я приобрела пару хороших обучающих книг в Aaron's Brothers), иногда уроки труда – мы пылесосим комнату – для скептиков замечу, что Паша чрезвычайно горд возможностью помочь маме. А еще я купила ему набор оригами с динозаврами, но учительница оплошала перед своим единственным учеником – сама не понимаю, как собрать первого динозавра. Если будет время, разберусь и покажу сыну. Уроки физкультуры у нас проходят по утрам – мы с Пашей бегаем (громко сказано, т. к. силы воли хватило пока только на две скудные пробежки, но желание бегать есть). Каждые выходные – вылазки на природу и нехилые физические нагрузки по ходьбе. Уроки природоведения происходят, в основном, на прогулках – я показываю Паше листья и называю все деревья, которые знаю. Мы даже встретили гинкго. А я нашла хорошую подсказку для определения названий деревьев по листьям. Математикой пока не занимались (оставила ее на Ильдара). По вечерам в игровой форме изучаем английский алфавит. Не знаю, как подступиться к обучению чтению на английском. Это не по-русски читать. Там все гораздо сложнее (особенно, когда не знаешь слов). Так я провожу время с детьми. За одним полдня бегаю, чтобы надеть памперс, за другим – чтобы усадить за уроки. В перерывах готовлю им еду. И хоть мне и хочется время от времени полежать где-нибудь за диваном, я люблю их и радуюсь их каждодневным успехам:)».


Рекомендуем почитать
На реке черемуховых облаков

Виктор Николаевич Харченко родился в Ставропольском крае. Детство провел на Сахалине. Окончил Московский государственный педагогический институт имени Ленина. Работал учителем, журналистом, возглавлял общество книголюбов. Рассказы печатались в журналах: «Сельская молодежь», «Крестьянка», «Аврора», «Нева» и других. «На реке черемуховых облаков» — первая книга Виктора Харченко.


Из Декабря в Антарктику

На пути к мечте герой преодолевает пять континентов: обучается в джунглях, выживает в Африке, влюбляется в Бразилии. И повсюду его преследует пугающий демон. Книга написана в традициях магического реализма, ломая ощущение времени. Эта история вдохновляет на приключения и побуждает верить в себя.


Девушка с делийской окраины

Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.


Мне бы в небо. Часть 2

Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.


Шоколадные деньги

Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.


Переполненная чаша

Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.