Чудесная страна пещер - [9]

Прошло не известно сколько времени, сколько долгих часов в темноте. Люди на земле оставались неподвижными — мертвые или пребывающие в глубоком сне. Но вот один из них встает и улыбается, что-то шепча. Несколько минут он перетаптывается с ноги на ногу, расталкивает остальных, что-то им хрипло крича, но ему никого не удается разбудить. Звук его шагов эхом отражается от стен пещеры. Человек быстро удаляется в ужасающую темноту, в которой раздается неумолкаемый шум водопада.

Еще два часа проходят в глубоком забытьи, царящем в пещере. Вампиры и те давно спят. Сейчас здесь царствует смерть. Казалось, сумерки здесь останутся навечно… Однако, вот показался слабый свет, звук шагов тоненьких лапок, еле различимые крики, звуки, сопровождающие обгладывание пищи. Случайный наблюдатель догадался бы, что это пробуждение обитающих здесь созданий, приближение радостного природного явления.

Проходит еще час, затем два и три. Наконец слабый свет, сначала подобный легкому туману, затем как свет от тоненького серпа луны рассеивает фиолетовые тучи, становится еще сильнее, еще прекраснее, переливаясь всеми восхитительными оттенками индиго. В пещерах наступает день! Этот день находит людей, уснувших на земле, неподвижных, может быть, умирающих. Летучие мыши начинают порхать в воздухе, но не приземляются на лежащих. Вдруг один из людей шевелится.

Это Вхамо. Он потягивается, встает, чувствуя себя еще оглушенным. Он пересчитывает остальных и замечает, что его собрат-индеец исчез, затем принимается с мрачным видом трясти Алглава.

Некоторое время спустя тот начинает шевелиться, открывает глаза.

— А… что? Это еще не закончилось?

Он поднимается, смотрит вокруг. Он чувствует себя еще слабым, но не настолько, чтобы он не мог идти. Его взгляд со странной нежностью следит за полетом рукокрылых.

— Они поели нас, но не злоупотребили своей властью!

Как бы в подтверждение его слов один за другим начинают просыпаться и его спутники. Они слабы и почти не в состоянии идти. Верагез с изумлением спрашивает:

— Что случилось?

После объяснений Алглава его удивление усиливается, так же, как и радость, что он остался жив.

— Мы слишком слабы, чтобы возвращаться к кораблю, сперва не перекусив, — наконец заявляет он.

У каждого на шее виднеется маленькая ранка, откуда гигантские летучие мыши попили их кровь. Но нельзя не отметить умеренность этих зверей. Верагез, Алглав и другие им за это почти что благодарны.

— Нам необходимо поесть, но у нас закончились все запасы провизии! — говорит кто-то из спутников.

Другой знаком показывает, что готов убить какого-нибудь зверя.

— Давайте воздержимся от этого, — говорит Алглав. — Насколько я понял, за это мы можем заплатить своими жизнями. Пойдем обратно. Если свет длится столько же, как в первый раз… — я полагаю, что здесь это происходит периодически — мы можем беспрепятственно добраться до нашего корабля. Но где же твой соотечественник? — спросил он у Вхамо.

— Ушел! — ответил индеец. — Он отправился за помощью, я в этом уверен.

— Я тоже. А теперь в путь!

X

Хотя маленькая группа была практически лишена сил, в течение первых часов все шло хорошо. Продвижение вперед было на самом деле довольно медленным, но тем не менее они не теряли времени. Страх подстегивал их, и поэтому каждый напрягал все свои силы. Но в конце концов сильнейшая усталость дала о себе знать даже у самых крепких. И особенно они чувствовали необходимость восполнить запас сил, компенсировать себе кровь, высосанную вампирами.

Алглав и Верагез подавали пример остальным и словами и поведением. Тем не менее пришлось смириться с необходимостью и объявить передышку.

— Господин! — обратился к Алглаву один из самых голодных. — Я вас умоляю, позвольте убить какое-нибудь животное!

Тот хотел было отказать, но вмешался Верагез.

— Мой друг, ну хоть грызуна… А может, нам удастся подстрелить кого-то из сумчатых…

Глядя на эти умоляющие лица — бледные, исхудавшие, с глазами, горящими лихорадочным огнем, Алглав в конце концов согласился.

— Хорошо! Но я не беру на себя никакой ответственности.

Тотчас же четыре человека взяли карабины и направились к густым зарослям папоротника. Прошло две минуты, полные томительного ожидания, затем послышался звук выстрела. В следующее же мгновение сверху с грохотом посыпался целый дождь камней и мелкого щебня. Раздался крик боли и, когда облако пыли рассеялось, все заметили, что один из четверых охотников оказался в ловушке. У него оказалась вывихнута рука. Что же касается сумчатого, в которого тот целился, то животное оказалось даже не задето. Зверь убегал вместе с другими, испуганный не звуком выстрела, а грохотом падающих камней.

— Ну что, у вас еще не пропало желание стрелять? — спросил Алглав у своих подчиненных.

Все отрицательно покачали головами с самым униженным видом. Верагез обследовал руку раненого. После двадцати минут отдыха все снова отправились в путь. Все еле тащились, чувствуя себя несчастными, обескураженными, полными ужаса перед этой подземной страной. Теперь она им казалась — всем, включая, увы, даже Алглава, — только нескончаемым некрополем, откуда им не суждено выбраться. Недавнее происшествие лишь ухудшило их положение. Человек с вывихнутой рукой постоянно отставал от остальных, издавая горестные вздохи, цепляясь за кого-то из своих товарищей, и в конце концов упал в обморок. Понадобилось снова остановиться, чтобы привести этого беднягу в чувство. Другой, растянувшись на земле, заявил, что лучше умрет, чем продолжит этот бесполезный путь. В конце концов, спросив остальных участников этой маленькой экспедиции, Алглав выяснил, что всем требуется достаточно продолжительный отдых. О том, чтобы нести пострадавших, не может быть и речи. Все находились в одинаково изнуренном состоянии.