Чудесная реликвия - [14]

– Вы хотите сказать, что выстрелили в меня?

Джейк Камерон откашлялся, и впервые она заметила тень смущения в холодных серых глазах.

– Да, мисс, – протяжно ответил он, – так оно и было.

– Пожалуйста, перестаньте называть меня «мисс», – раздраженно потребовала Торри. – Но дедушка не разрешает охотиться на своей территории. Не понимаю, что вы делали в лесу? И… – Она замолчала в полном смятении, потом быстро спросила: – Почему на вас этот странный мундир? И что случилось с Кристиной и Гарри?

– Извините, но я не могу ответить ни на один из ваших вопросов. Вы можете расспросить доктора, когда он придет. – Лейтенант смущенно откашлялся. – Но прежде чем он придет сюда, я хотел бы попросить вас кое о чем.

Торри кивнула, растерявшись от изумления.

– Знаете, я вовсе не собирался стрелять в вас…

Только сейчас Торри заметила, что он вертел в руках мягкую шляпу из серого фетра с широкими опущенными полями. Он нервничает? Неужели этот высокий и мускулистый мужчина, уверенный в себе, нервничает?

Он откашлялся:

– Скорее всего ваши родственники захотят доложить обо мне моему командиру. Конечно, я не осуждаю за это ни вас, ни их. Я даже не стану вам напоминать, что вы как с неба свалились в самую гущу боя и неожиданно очутились у меня перед винтовкой…

Заметив, как Камерон резко поджал губы, Торри Гамильтон поняла, что все приятные слова и хорошие манеры лишь внешнее прикрытие. Лейтенант Джейк Камерон сильно сердился. Но на кого? На нее? Однако это было бессмысленно.

– Как бы то ни было, вы можете доставить мне много неприятностей, если захотите, мисс… И мисс… – Его серые глаза резко сузились, а в голосе послышалась притворная вежливость. – …Как один из солдат, сражающихся за наше правое дело, я пришел просить вас не делать этого.

Торри пристально смотрела на Джейка Камерона. Он что, сошел с ума? Что он имеет в виду? Какие еще солдаты сражались? Какое дело? Может, ее отвезли в лечебницу для умалишенных? Эта мысль показалась ей особенно страшной, и она с ужасом подумала, что Гарри и Кристина таким образом начали осуществлять свой коварный план.

– А сейчас послушайте меня. – Торри чувствовала сильный страх, но старалась говорить спокойно. – Я не знаю, кто вы и как попали сюда. Но если вы не выпустите меня, я обращусь к властям!

Темные брови Джейка Камерона нахмурились. По выражению его лица Торри ясно поняла, что ему не понравилась ее реакция. Однако она решила не обращать внимания на странный взгляд, который он бросил на нее.

– Где моя одежда? Что вы с ней сделали? – Она попыталась вспомнить, что на ней было, и от напряжения у нее появилась боль в голове. Джинсы, майка, куртка и… кулон! – Что вы сделали с моим кулоном? – воскликнула Торри. Головная боль усилилась. Может, на нее напали бандиты? Ограбили, а потом еще и похитили?!

– Послушайте… – Роль воспитанного южанина, которую он пытался играть, с каждой минутой удавалась ему все труднее. В его голосе появились легкие хриплые нотки. – Я ничего не знаю ни о каком кулоне. Мне очень жаль, что я выстрелил в вас, но в конце концов именно я принес вас к доктору. А ведь мог оставить умирать на поле боя. Так что не надо… – Он попытался придать мягкость голосу. – Пожалуйста, не говорите, будто я что-то у вас украл, мисс. Это неправда. – В его голосе послышалась напряженность.

Ясность, которую она почувствовала в начале разговора, сменилась замешательством. Кулон! Деда дал ей кулон, и она должна была запомнить что-то о нем. Что-то важное…

– Что вы сделали с моим кулоном? – снова спросила Торри, сжимая кулаки. Она сердилась не только на него, но и на себя, поскольку не могла ничего вспомнить. – Скажите мне, что вы сделали с моим кулоном? Иначе как только найду кого-нибудь, кто выслушает меня, обязательно обвиню вас в воровстве.

– Что за шум? – произнес у нее за спиной смутно знакомый голос. – Что тут происходит?

Торри посмотрела на дверь, и ее страх моментально сменился облегчением.

– Дедушка! – радостно воскликнула она и сжала руки. – Даже не верится! Слава Богу, что ты вернулся! Но как ты вырвался из «Саннисайда»? Ты… – Она растерянно замолчала, когда старик подошел к кровати и недоуменно посмотрел на нее. Торри судорожно вздохнула.

У этого старика были голубые глаза, а у ее деды – карие! Он был высок и худ. Волосы у него начали редеть, как и у ее деды. Брови точно такие же густые и с проседью, а на морщинистом лице была заметна такая же легкая строгость, что заставляло многих считать Натаниэля Гамильтона вспыльчивым и сердитым.

Торри пристально разглядывала его лицо и отметила мелкие отличия. Наконец она убедилась, что перед ней не ее дедушка.

В комнату вошла толстая негритянка. Она обменялась взглядами с седым мужчиной, потом он вновь посмотрел на Торри.

– Я доктор Гамильтон, – представился он, – а это моя экономка Ханна.

– Я… простите… – заикаясь, извинилась Торри. – Вы мне напомнили… то есть на какое-то мгновение я подумала…

– Все в порядке. – У него был такой же грубый голос, как у ее деда. – У вас было сильное сотрясение, и во время выздоровления память нередко вытворяет подобные фокусы. – Он достал из черного чемоданчика, который ему протянула Ханна, стетоскоп и повесил на шею.