Чудеса в Гусляре - [52]

- Машина в Потьму за генератором ушла. А я в санаторий отправился. А куда мне спешить, я спрашиваю? Куда мне спешить, если дорога лесом, местами над самым берегом, птицы поют, вокруг никакого движения и даже отдыхающих не видно.

- А это правда, что санаторий прикрыли? - спросил Василь Васильич.

- Временно, - сказал Удалов. - Временно грязевой источник иссяк. Будем, наверно, нарзан возить. Это как решим. Вот я их и встретил.

- Отдыхающих?

- Каких отдыхающих? Людей на «Москвиче». Целая семья. Туристы, наверное. На крыше все привязано: и палатка, и матрац, и детская коляска. Потому я к ним и не подсел - пять человек в машине.

- Зачем тебе к ним подсаживаться?

- Как зачем? Чтобы до санатория подбросили.

- Так они же тебе навстречу ехали.

- Нет, Валентин, ты все путаешь. Сначала они меня обогнали. И я к ним не подсел. Куда спешить? А потом они обратно поехали. Навстречу. Он сам, который за рулем сидит, бледный весь, детишки плачут, высунулся из машины и машет рукой - давай, в смысле, обратно. Вот, думаю, чудак. Не знал я еще, что меня ждет за поворотом.

- За поворотом Корнелия ждал холодный труп, - произнес Грубин.

- Не перебивай, - возмутился Погосян. - Человек рассказывает, понимаешь, а ты перебиваешь.

- За поворотом меня знак ждал. «Идут дорожные работы», знаете такой знак? Треугольный, а в нем человек с лопатой. Я даже удивился: какие такие дорожные работы без ведома ремстройконторы? Город наш небольшой, и не может быть неизвестных работ. И еще меня удивило, что знак странный. Плохо выполнен с точки зрения художественного образа. У рабочего три ноги.

- А кто у вас знаки делает?

- Знаки из Вологды присылают. Знаки - дело милицейское. Да не в этом дело. Плохой ли знак, хороший, но что характерно - три ноги.

- Хулиганство, - сказала старуха Ложкина, которая своего мужа покормила и теперь высунулась в просвет между аквариумом и канареечной клеткой, чтобы послушать интересную историю.

- И я так подумал, - согласился Удалов. - И меня еще люди в «Москвиче» обеспокоили. Чего они испугались?

- Хулиганство, ясное дело, хулиганство, - повторила старуха Ложкина.

- Знак, значит, стоит, закопан в землю, а из-за поворота слышны звон металла и всевозможные звуки строительных работ. Делаю еще десять шагов, признаюсь, что делаю их со всей осторожностью. Вижу: поперек дороги барьер. И на нем надпись черными буквами: «Проезд воспрещен». А прямо за барьером разворачивается бульдозер странного вида, а на бульдозере сидит, вы мне не поверите, инопланетный пришелец из космоса, и у него четыре руки и три глаза.

- Во дает, - сказал Погосян, который ничему не поверил.

- Валентин, обед стынет! - крикнула жена Каца из окошка.

- Погоди, - ответил Кац. - Дослушаю и приду.

- Вы только подумайте, что делается, - сказала жена Каца через весь двор старухе Ложкиной. - Валентин не бежит, когда его зовут кушать!

- На голове у него был прозрачный шлем, как у космонавтов, - продолжал Удалов, прикрыв глаза, чтобы яснее представить эту картину. - Из шлема торчат проводочки, а костюм на нем оранжевого цвета. Он меня увидел, вида не подал, заглушил мотор, соскочил на землю, и вижу я, что ног у него минимум три, и что характерно - все в различной обуви. Я поздоровался, потому что был в состоянии шока, и он мне тоже говорит: «Здравствуйте».

- Во дает! - сказал Погосян. - «Здравствуйте», значит, на межпланетном языке, а Корнелий, ясное дело, ему обучен, да?

- С детства, - согласился с шуткой Грубин, который оставил свое дело и ни слова из сказанного не пропускал.

- Он мне сказал по-русски, - возразил Удалов. - Ну и я ему ответил: «Кто дал указание работы проводить?»

- Конечно, - сказал Грубин. - Видим мы человека на трех ногах, гостя из далеких звездных миров, а вместо «добро пожаловать» сразу ему ляпаем: «Кто дал указание?»

- Я перепугался, - проговорил Удалов. - В другом случае я бы ему все как надо сказал. А тут с перепугу взял быка за рога.

- А у него и рога были? - удивилась старуха Ложкина.

- Это он фигурально, - пояснил Василь Васильич.

- Я пошел, - сказал Погосян. - Я пошел, а то он меня вместо ужина, понимаешь, баснями кормит.

Но Погосян никуда не ушел. Ему хотелось, чтобы его стали останавливать, говорить, что все это шутка, но никто не останавливал и не говорил. Все знали, что, хотя у Удалова сильно развито воображение, хотя он человек нервный, он крайне правдив.

- Я его спрашиваю, - продолжал между тем Удалов, - а он машет своими ручонками и говорит: «Скандал, безобразие получается».

- Крупные они, пришельцы? - спросил Василь Васильич.

- Нет, не крупные, с третьеклассника.

- Я так и думал, - сказал Василь Васильич. - Откуда им быть крупными?

- Я хотел под шлагбаум подлезть, а он сначала не пускал, на надпись показывал, лопотал, что вход воспрещен. Ну, я ему и указал, что являюсь начальником ремстройконторы города Великий Гусляр, на окраине которого он ведет неизвестные работы.

- И не испугался?

- Испугался я потом, - признался Удалов. - А сначала меня взяло возмущение. Ездит тут на бульдозере, не пускает, людей пугает, и что характерно, бульдозер также не нашей марки. Тогда пришелец этот оробел и говорит мне: «Извините, не будете ли так любезны проследовать за мной, поговорить с нашим руководством?»