Чудеса и кошмары - [7]

— Лейтенант полиции Антоний Михайлович, слушаю вас, — начал он разговор, изрядно крича.

Полицейским заключённые читали тихонько стихи, так как всем здесь было скучно, а допрос давно завершили и только ждали решение высших чинов.

Переговорив, Антон Михайлович ещё раз обвёл компанию взглядом и начал решать, кого определить в камеру, а кого выкинуть обратно на улицу на все четыре стороны. Он отдал команду:

— Черных — в камеру!

Два полицейских схватили хачиков и потащили в КПЗ[2], дежурный внимательно наблюдал за процессом. Тут Бекеле в недоумении тихонько дёрнул его за рукав и тот обернулся. Бекеле спросил:

— Эм, если они черные, тогда я кто?

Дежурный рассмеялся и спросил Бекеле:

— Сумка твоя?

— Моя — ответил Бекеле.

— У тебя отличное чувство юмора, хвалю. Как звать?

— Бекеле.

— Документы покажи.

— Пожалуйста, — сказал Бекеле, достав из сумки документы и протянув их полицейскому.

— Хм, значит ты тут на полгода? Занятно. И как тебе у нас? — спросил дежурный с интересом.

— Мне у вас очень нравится, вот, как раз гулял и они у меня сумку выхватили, а там документы… — начал было Бекеле.

Дежурный похлопал его по плечу:

— Да ты не переживай, я сразу понял, что ты защищался. Взгляд у тебя слишком честный. Надеюсь, твоё мнение о нашей стране не испортится из-за этого.

— Да ничего, они ведь сами приезжие, — ответил немного смущённо Бекеле.

— Ладно, не хочешь дать против них показания? Они все-таки на тебя напали, — предложил дежурный.

— Да, думаю, что так будет лучше, если они ответят по закону вашей страны за подобное, — сказав это Бекеле отправился за дежурным писать заявление.

При такой громкой интриге старушки всё равно о Бекеле говорили то, что им было удобнее. Выйдя из полицейского участка он уже оказался местным наркодельцом у них и откупился за большие деньги. Люди слепы к правде от того, что больше любят интриги. Бекеле искал среди этих людей помощника взлететь, как и они вреди друг друга, но на этом сложном пути бесплатно уже никого нет. Зато взлёт для обрушения в болото долгов был всюду. Весь день Бекеле изучал банковские предложения кредитов.

10:30 утра. Среда. На улице пошёл снег. Аглая Митрофановна уже полтора часа ждёт Аврору, которой след простыл: «Почему же она недоступна? Неужели что-то случилось? Обычно она вовремя приходит. Еще и Аделаида Викторовна в командировке. Что же мне делать? Если не сдадим отчёты будут проблемы». Внезапно раздался звонок с её айфона: «Это Аврора звонит! Ну слава Богу!» — сказала Аглая и ответила:

— Алло.

— Здравствуйте, Аглая Митрофановна? — раздался в трубке мужской голос.

— Да это я. А вы кто? И почему вы говорите с чужого телефона? — возмущённого налетела на мужчину женщина.

— Я врач скорой медицинской помощи, ваша подруга сообщила мне пароль от своего телефона до того, как потеряла сознание от головокружения. У неё сейчас сильное сотрясение. Она ехала на переднем сидении RAVON R2 с Шумахером Иваном Андреевичем. Вы с ним знакомы?

— Вы шутите что ли? Какой Шумахер?! Какая подруга? — удивилась Аглая фамилии мужчины. Ведь несколько дней назад попадал в аварию известный гонщик с такой же фамилией.

— Я сам удивился, но по его паспорту он Шумахер, — сказал врач тихонько посмеявшись, — он был за рулём, но машину занесло и в результате она перевернулась на крутом повороте. Машина еще подлежит восстановлению, но вот водитель ударился сильно головой и вывихнул плечо. У девушки — Авроры Адриановны Эддингтон — тяжёлое сотрясение и есть подозрение на хлыстовую травму шеи, но это будет ясно после КТ[3].

— Вам еще и смешно?! — возмутилась Аглая, — вы же врач! Как вы можете смеяться? Люди же пострадали! Я позвоню её матери и сообщу. В какую больницу вы их везёте?

— В Больницу №52, отделение реанимации и интенсивной терапии. Благодарен вам, за то, что берётесь сообщить матери девушки печальную новость. До свидания. — сказав это, мужчина положил трубку.

Подумав, Аглая набрала номер из журнала с данными сотрудников.

— Алло, Антонина Родионовна? — спросила она мать Авроры.

— Да, это я, — ответила Антонина.

— Ваша дочь в 52 больнице в тяжёлом состоянии. Мне сообщил об этом доктор с её телефона.

— Хорошо, я подъеду туда, — мрачно ответила Антонина Родионовна.

Совиные крики звучали Этим утром Среды. Далеко за городом раздавались лягушачьи крики. Никто не видел врача Авроры, что тоже любил писать прекрасные стихи о дикой природе. Всё случал он молотком по коленям своих пациентов, постоянно мучая этот город, словно криминальный авторитет. Каблуки его туфлей только и делали, что стучали по полу больниц, но никаких изменений в сторону увеличения живых по его усилию особенно не происходило, так как даже один выживший был огромным горем для тех, кто отмывал на людях деньги. Башмаки врача, тем не менее, были рванными, так как он всё же достигал единицы успешных выживших. Возвращаясь беспечным с праздников, он думал лишь о том где опять заработать хоть что-то. Работа и праздник — это весь его день, при сладком лепете ночью жене о любви.

— Ну совсем нелегко бросить пить, но я брошу… любимая… — обещал он вновь.

Снова в этот день он покупал бутылку и с ними пил и ночью вновь купил её, пообещав перед этим бросить. Непутевые и улыбчивые малые были его друзья. Между стаканами и приятными разговорами мужчины просто наслаждались напитком. Для них бросать пить — это великое проклятие унижением. Все эти мужчины тоже искали седло своего коня удачи, словно цари великий пьедестал. Не волновало его ночью вообще здоровье Авроры. Сама виновата.