Чудеса и фантазии - [142]
Радуги тут были не редкость. Иногда в один день весь климат сменялся другим, третьим: яркое солнце, надвигающаяся гроза, снегопад, заверти и порывы ветра – такого неистового, что человеку на ногах не устоять, но, когда Торстейнн, не выдержав, укрывался в доме, каменная женщина, подобно скользящему по волнам серфингисту, с наслаждением противоборствовала буйным воздушным потокам. В начале скоротечного лета распускались цветы: камнеломка и очиток, подмаренник и вездесущий золотистый дудник. Инес и Торстейнн гуляли по мягким серым коврам Certaria islandica: лишайника, который называют исландским мхом. Олений корм, человеческая пища, лекарство от рака, рассказывал Торстейнн.
Однажды, когда они у камина ужинали копченой ягнятиной и яичницей, он чинно спросил, не согласится ли она ему позировать. Стоял светлый северный вечер, лицо его в лучах заката пылало, борода отливала золотом и медью, вспыхивала пламенем. Инес не видела себя с самого отъезда из Англии. Зеркала она не захватила, а стены Торстейнновой хижины берегли себя от присутствия всего отражающего, разве что в мастерской стояли мешки с цветными стекляшками для мозаики. Она ответила, что не знает, так ли уж она теперь отличается от камней, которые он собрал и так красиво, так ненавязчиво отделал. Может, лучше ему заняться не портретом, а украсить ее, пустить по ее телу резьбу, когда… Когда все будет кончено, недоговорила она: представить себе конец она не могла. Острыми зубами она принялась отрывать кусочки аппетитной ягнятины. Мясо стало для нее жизненной необходимостью, хотя сама она этого не замечала. Она перемалывала ткани челюстями, как жерновами. Она будет рада помочь ему, чем только может, сказала она.
Торстейнн ответил: она – то, что рисовалось ему только в воображении. Всю жизнь я изображал метаморфозы. Метаморфозы медленные – по человеческим меркам. А по меркам земли, на которой мы живем, – быстрые, ох быстрые. Вы – воплощенная метаморфоза. Такую можно увидеть только в мечтах. Он поднял бокал. Пью за вас. Меняясь, вы и меня совсем изменили. Я хочу запечатлеть эту перемену. Она сказала, что сочтет за честь, – сказала от души.
Время в Исландии тоже оказалось причудливым. Лето – недолговечный островок света и лучезарности среди густых туманов и колючей стужи. Но на этом островке безраздельно царит день, небо не окутывается сумерками, а непрерывно меняет цвета: то оно пятнистое, как форель, то серебристое, как скумбрия, то бирюзовое, то сапфировое, то хризолитовое, то жарко-красное, прозрачное, то при первых проворных касаниях осени в нем кружатся и колышутся вуали северного сияния. Все лето Торстейнн трудился, подчиняясь собственному ритму, одновременно упрямому, от земли идущему (работа долгими-долгими часами), и стремительному, как водопад или воздушные потоки. Инес сидела на каменной скамье, время от времени принимаясь за какую-нибудь работу по хозяйству. Неуклюжими каменными пальцами она то лущила понемногу горох, то скоблила картофелину, то взбивала яйца. Пробовала читать, но в ее новых глазах пляшущие черные буквы обладали не бо́льшим смыслом, чем муравьи и пауки, которые суетились возле ее ног и взбирались на закаменевшие лодыжки. Вообще она предпочитала стоять. Нагибаться было все труднее и труднее. И она все стояла, вперившись в горный склон или в далекий краешек ледника. Иногда за работой они беседовали. А случалось, день-другой не произносили ни слова.
Он сделал множество набросков ее лица, пальцев, всего ее кряжистого тела. Лепил из глины маленькие модели. Соединяя камни и осколки стекла, сооружал модели побольше и добавлял к ним гирлянды из всякой мелочи, изображавшие погодные явления, – а потом погода с ними расправлялась. Плел венки из диких цветов, венки высыхали, и ветер разметывал их. Он приближался вплотную и бесстрастно вглядывался в хрустальные выпуклости ее глаз, в которых играл рдяный свет полуденного солнца. Она все чаще уходила побродить в одиночестве по окрестностям. Как-то раз, возвращаясь, она издали заметила стоячий камень, над которым он поработал; под шершавой поверхностью, жалким каменным рубищем, она различила очертания прекрасной женщины, сосредоточенное лицо устремляло взгляд из камня ввысь. Когда она приблизилась, все человеческое из камня ушло. Ее переполнила радость: значит, он ее видел! Собственными глазами видел, что там, внутри, она существует!
А вот ей разглядеть Торстейнна было все труднее. Облик его начал расплываться, двоиться – и не только в те минуты, когда его голубые человечьи глаза были устремлены в ее хрустальные, а борода золотым облаком пушилась вокруг лица-диска. Он развоплощался. Крепкая его фигура казалась слепившейся из водяных паров. Чтобы расслышать его звучный голос, ей приходилось подносить к уху базальтовую ладонь: его речь была ей как стрекот кузнечика. По ночам, когда он храпел на своей деревянной кровати, храп был почти неотличим от журчанья воды или шума случайно врывавшихся в дом порывов ветра.
В то же время она видела или почти видела толпы каких-то существ: они маячили и подавали знаки вне поля ее зрения, вне сознания, там, куда не достигал ее взгляд. Стоя на палубе, ей случалось наблюдать мимолетные появления морских обитателей. На миг прорезали воду лоснистые дельфины, оставляя за собой длинные полосы пены. Бугрилась над морщинистой поверхностью верхушка туши кита, лишь угадываемой под водой, мускулисто всплескивал широкий двухлопастный хвост, из пульсирующего дыхательного отверстия в невообразимой коже вырывался фонтан. В плоском небе из ниоткуда появлялись глупыши и летели вниз стремглавым мечом, и вода смыкалась над ними. И сейчас она чувствовала, как в воздухе, в струях водопадов судорожно обретают очертания пузыри земли
«Обладать» — один из лучших английских романов конца XX века и, несомненно, лучшее произведение Антонии Байетт. Впрочем, слово «роман» можно применить к этой удивительной прозе весьма условно. Что же такое перед нами? Детективный роман идей? Женский готический роман в современном исполнении? Рыцарский роман на новый лад? Все вместе — и нечто большее, глубоко современная вещь, вобравшая многие традиции и одновременно отмеченная печатью подлинного вдохновения и новаторства. В ней разными гранями переливается тайна английского духа и английского величия. Но прежде всего, эта книга о живых людях (пускай некоторые из них давно умерли), образы которых наваждением сходят к читателю; о любви, мятежной и неистовой страсти, побеждающей время и смерть; об устремлениях духа и плоти, земных и возвышенных, явных и потаенных; и о божественном Плане, который проглядывает в трагических и комических узорах судьбы человеческой… По зеркальному лабиринту сюжета персонажи этого причудливого повествования пробираются в таинственное прошлое: обитатели эпохи людей — в эпоху героев, а обитатели эпохи героев — в эпоху богов.
«Рагнарёк» – книга из серии древних мифов, переосмысленных современными писателями из разных стран, среди которых Антония Сьюзен Байетт, Али Смит, Давид Гроссман, Су Тун, Ольга Токарчук, Виктор Пелевин и др. Острая, лирическая, автобиографическая книга о пятилетней девочке, эвакуированной во время Второй мировой войны из Лондона в сельскую местность. Она переживает за отца, военного летчика, чья судьба трагически не ясна, и читает книгу скандинавских мифов. Страшные и одновременно поэтические истории о дереве Иггдрасиле, волке Фенрире, змее Ёрмунганде, коварном боге Локи венчает миф о Рагнарёке, гибели богов.
«Дева в саду» – это первый роман «Квартета Фредерики», считающегося, пожалуй, главным произведением кавалерственной дамы ордена Британской империи Антонии Сьюзен Байетт. Тетралогия писалась в течение четверти века, и сюжет ее также имеет четвертьвековой охват, причем первые два романа вышли еще до удостоенного Букеровской премии международного бестселлера «Обладать», а третий и четвертый – после. В «Деве в саду» непредсказуемо пересекаются и резонируют современная комедия нравов и елизаветинская драма, а жизнь подражает искусству.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Антония Байетт — известная английская писательница, лауреат множества литературных премий, в том числе Букеровской. С 1999 года Байетт является дамой-командором Ордена Британской империи. Ее роман «Обладать» переведен на 26 языков и включен в университетские программы во многих странах мира.Романы Антонии Байетт возрождают лучшие традиции мировой классической литературы. Она умеет создать на страницах книги целый мир, показать человека на фоне исторических реалий его времени и при этом сочетать увлекательный сюжет с глубоким психологизмом, интереснейшими размышлениями.«Детская книга» — многослойный роман, в котором прослеживается история нескольких семей с конца девятнадцатого века и до Первой мировой войны.
От автора удостоенного Букеровской премии романа «Обладать» и кавалерственной дамы ордена Британской империи – две тонко взаимосвязанные повести о нравах викторианской знати, объединенные под общим названием «Ангелы и насекомые». Это – «возможно, лучшая книга Байетт после „Обладать“» (Times Literary Supplement). Искренность чувств сочетается здесь с интеллектуальной игрой, историческая достоверность – с вымыслом. Здесь потерпевший кораблекрушение натуралист пытается найти счастье в семье, где тайные страсти так же непостижимы, как и поведение насекомых, а увлекающиеся спиритизмом последователи шведского мистика Сведенборга и вправду оказываются во власти призрака… Повесть «Морфо Евгения» послужила режиссеру Филипу Хаасу основой для нашумевшего фильма «Ангелы и насекомые».
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
