Чудеса и фантазии - [139]
– Дотяну ли я до весны? Может, весной я… со мной все будет кончено.
– Вряд ли. Впрочем, будем начеку. Повернитесь спиной, я хочу посмотреть… Так красиво, что дух захватывает, – причем, похоже, состав все время меняется.
– У меня такое чувство, что эта… кора становится толще и толще.
– На ней что ни дюйм, то замысел для скульптора.
Он сказал, что его зовут Торстейнн Хадльмундурссон. Он не переставал ее разглядывать, но держался с ней учтиво, предупредительно. За зиму и первые дни весны между ними образовалась осторожная дружба. Инес позволяла Торстейнну исследовать свои расселины и отроги. Он бережно, подушечками пальцев, прикасался к ее телу, и по жилам у нее пробегала электрическая дрожь. Когда у нее на теле или в его недрах появлялись новые камни, он их ей показывал. Больше всего ей полюбились лабрадорит и фантомный кварц. Лабрадорит – темно-синий, матово-черный, словно светящийся изнутри, переливающийся цветами павлиньего оперения, золотом, серебром: северное сияние, заключенное в твердый камень. Фантомный кварц – кристалл-призрак, в прозрачной глубине которого под разными углами растут другие кристаллы-призраки. Чтобы добыть из камней свет и придать им форму, Торстейнн удалял из них лишнее и шлифовал – когда в конце концов Инес совсем ему доверилась, ей даже нравилось, как он отделывает ее узловатые пальцы, обтачивает голени и полирует груди, выводя наружу скрытое сияние. Она неожиданно пристрастилась к суши, полюбила йодистый вкус морских водорослей и посоленной свежей рыбы и приносила коробочки с этим лакомством в мастерскую Торстейнна, а тот угощал ее шотландским виски «Лафройг» с торфяным привкусом из фляжки, которую держал в кармане своего просторного пальто из овечьей шерсти. Кладбище не стало ей роднее, но, познакомившись с ним ближе, она смотрела на него другими глазами.
Это было городское кладбище, два века собиравшее на своих надгробиях рассеянную в воздухе сажу. Хотя города и превратились в заповедники для животных и растений, которые на природе погибают от голода и ядовитых загрязнений, флора и фауна, обитавшая среди могильных камней, несмотря на цветущий вид, разнообразием не отличалась. Каждый день на крышу Торстейннова навеса слетались жирные голуби, и на их лоснистом оперении – сизом, цвета кротовьего меха или тюленьей шкуры, – играли бледные солнечные отсветы. Каждый день от куста к кусту деловито сновали жирные белки: серые хвосты и мордочки отдают в рыжину, крепкие лапки цепко хватаются за ветки. Прилетали сороки, важной поступью расхаживали вороны. Густой ярко-зеленый мох быстро (быстро для мха) расползался по камням, скрывая под собою высеченные имена. Торстейнн сказал, что очищать камни от мха не любит: он красивый. Инес удивилась, что вокруг почти не видно лишайников, но Торстейнн объяснил: лишайники обитают только там, где воздух чист, в загрязненном воздухе они быстро гибнут. Вот уж в Исландии он покажет ей такой мох и лишайники, какие ей и во сне не снились. В городе стояла зима, лил холодный дождь, кладбище оделось ледяной корой, она трескалась, и таяла, и расплывалась грязными лужами, а он рассказывал и рассказывал про край, где не растут деревья и где живут несоприродные людям существа: смешливые невесомые эльфы, укромчивые тролли с грузными руками и ногами. Кора у Инес все отрастала и все больше бугрилась. Ей пришлось учиться говорить по-новому: свистками, пощелкиванием, придуманными для себя жестами, которые, наверно, понимал только исландец.
Зима сменилась весной, мертвая опавшая листва потемнела от дождей, сквозь нее пробилась трава, крокусы, подснежники, за ними показались колокольчики и неистребимый чистотел, бледно-золотые цветочки с плоскими листьями: он ковром раскинулся по надгробным плитам и гравию дорожек, по бутылочно-зеленой мраморной крошке на свежих могилах, груде обломков, собранных Торстейнном. Цвел он недолго, золотые лепестки посеребрились, серебро пожухло до белизны, истончилось в призрачное кружево из тонких прожилок, растение полегло и превратилось в перегной, утыканный узловатыми корневищами, по которому потянулись напористые усики растений.
Увядание чистотела подсказало, что пора отправляться в путь. Они обсудили, как лучше добираться. Сперва Инес хотела лететь в Рейкьявик самолетом, но, поразмыслив, поняла, что это невозможно. Дело не только в том, что ей не втиснуться в полотняное кресло в салоне – и еще вопрос, выдержит ли оно такой вес. Но как пройти контроль при посадке? Как отзовется рама металлоискателя на руды и слитки, рассеянные в ее недрах? А уж если ее попросят откинуть капюшон, работники аэропорта с криком разбегутся. Или пристрелят. Может ли пуля ее убить, она и сама не знала.
Торстейнн предложил плыть морем. Из Шотландии в Норвегию, в Берген, а оттуда в Сейдисфьордур на востоке Исландии. Плыть предстояло неделю.
Они взяли билеты на небольшое торговое судно с четырьмя каютами для пассажиров и немногословным экипажем. Судно зашло в порт на Фарерских островах, потом, проплыв между вздымающимися из воды скалами, вокруг которых не было ни клочка земли и не пенился прибой, вышло в Атлантику. Оно, покачиваясь, пролагало себе путь меж зеленых валов с белыми гребнями, осыпавших его солеными брызгами. Небо не переставало меняться: опаловое и вороненое, травянисто-зеленое и багровое, серебристо-синее и бархатно-черное, исполненное мерцания звездных россыпей. Когда только позволяли обстоятельства, они с Торстейнном стояли на палубе и глядели вперед. Назад Инес не смотрела. Ощущая на языке, испещренном черными жилками, вкус соли, она размышляла о женщине из Библии, которая оглянулась и превратилась в соляной столп. Нет, она не столп. Она как море: та же безудержность, то же тяжелое дыхание. Новому ее сознанию прошлое представлялось неосязаемее паутины. Мать – развеянный в воздухе пепел и костная мука, осевшая на цветках, на миг слепившихся из пены бурной речушки. Безмятежные трапезы вдвоем, невозмутимое остроумие матери, мерцание керамических углей в газовом камине – все это едва помнится.
«Обладать» — один из лучших английских романов конца XX века и, несомненно, лучшее произведение Антонии Байетт. Впрочем, слово «роман» можно применить к этой удивительной прозе весьма условно. Что же такое перед нами? Детективный роман идей? Женский готический роман в современном исполнении? Рыцарский роман на новый лад? Все вместе — и нечто большее, глубоко современная вещь, вобравшая многие традиции и одновременно отмеченная печатью подлинного вдохновения и новаторства. В ней разными гранями переливается тайна английского духа и английского величия. Но прежде всего, эта книга о живых людях (пускай некоторые из них давно умерли), образы которых наваждением сходят к читателю; о любви, мятежной и неистовой страсти, побеждающей время и смерть; об устремлениях духа и плоти, земных и возвышенных, явных и потаенных; и о божественном Плане, который проглядывает в трагических и комических узорах судьбы человеческой… По зеркальному лабиринту сюжета персонажи этого причудливого повествования пробираются в таинственное прошлое: обитатели эпохи людей — в эпоху героев, а обитатели эпохи героев — в эпоху богов.
«Рагнарёк» – книга из серии древних мифов, переосмысленных современными писателями из разных стран, среди которых Антония Сьюзен Байетт, Али Смит, Давид Гроссман, Су Тун, Ольга Токарчук, Виктор Пелевин и др. Острая, лирическая, автобиографическая книга о пятилетней девочке, эвакуированной во время Второй мировой войны из Лондона в сельскую местность. Она переживает за отца, военного летчика, чья судьба трагически не ясна, и читает книгу скандинавских мифов. Страшные и одновременно поэтические истории о дереве Иггдрасиле, волке Фенрире, змее Ёрмунганде, коварном боге Локи венчает миф о Рагнарёке, гибели богов.
«Дева в саду» – это первый роман «Квартета Фредерики», считающегося, пожалуй, главным произведением кавалерственной дамы ордена Британской империи Антонии Сьюзен Байетт. Тетралогия писалась в течение четверти века, и сюжет ее также имеет четвертьвековой охват, причем первые два романа вышли еще до удостоенного Букеровской премии международного бестселлера «Обладать», а третий и четвертый – после. В «Деве в саду» непредсказуемо пересекаются и резонируют современная комедия нравов и елизаветинская драма, а жизнь подражает искусству.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Антония Байетт — известная английская писательница, лауреат множества литературных премий, в том числе Букеровской. С 1999 года Байетт является дамой-командором Ордена Британской империи. Ее роман «Обладать» переведен на 26 языков и включен в университетские программы во многих странах мира.Романы Антонии Байетт возрождают лучшие традиции мировой классической литературы. Она умеет создать на страницах книги целый мир, показать человека на фоне исторических реалий его времени и при этом сочетать увлекательный сюжет с глубоким психологизмом, интереснейшими размышлениями.«Детская книга» — многослойный роман, в котором прослеживается история нескольких семей с конца девятнадцатого века и до Первой мировой войны.
От автора удостоенного Букеровской премии романа «Обладать» и кавалерственной дамы ордена Британской империи – две тонко взаимосвязанные повести о нравах викторианской знати, объединенные под общим названием «Ангелы и насекомые». Это – «возможно, лучшая книга Байетт после „Обладать“» (Times Literary Supplement). Искренность чувств сочетается здесь с интеллектуальной игрой, историческая достоверность – с вымыслом. Здесь потерпевший кораблекрушение натуралист пытается найти счастье в семье, где тайные страсти так же непостижимы, как и поведение насекомых, а увлекающиеся спиритизмом последователи шведского мистика Сведенборга и вправду оказываются во власти призрака… Повесть «Морфо Евгения» послужила режиссеру Филипу Хаасу основой для нашумевшего фильма «Ангелы и насекомые».
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.