Чудаки - [11]
Е л е н а (с преувеличенным интересом). Разве он семинарист?
М е д в е д е в а. Он ведь у дяди воспитывался, у попа. Землемер-то смолоду в ссылке был, далеко где-то, в Сибири...
Е л е н а (прислушиваясь). Вот как? (Остановилась.) Вам не кажется...
М е д в е д е в а. Что?
Е л е н а (прижимаясь к ней). Смеются? Кто-то смеётся...
М е д в е д е в а (не сразу). Нет, не слышу будто. Кому бы тут смеяться? Только Ольга Владимировна и умеет...
Е л е н а. Да?
М е д в е д е в а. Приятная женщина, право! Злая как будто, а приятная...
Е л е н а. Чем же приятная?
М е д в е д е в а. Да вот - весёлая. Лёгкая. Даже наш жених, когда она придёт, зубы свои зелёные оскаливает. Пытался было грусть на неё нагнать знаете ли, говорит, что все мы, люди, на смерть осуждены? А она - ни за что, говорит, не помру раньше срока...
Е л е н а. Она... не очень легкомысленна?
М е д в е д е в а. Есть это в ней. Да ведь тяжёлые-то мысли, серьёзные-то, не всякой бабе по сердцу. А так она ничего, умная. Своего не упустит... И мужчине цену знает!
(Зина устало выходит с левой стороны, бросается в кресло, смотрит на мать и Елену, криво улыбаясь.)
М е д в е д е в а (тревожно). Что ты? Что ты какая, бог с тобой?
З и н а. Устала...
М е д в е д е в а. Ох, убьёт он тебя!..
3 и н а. Не он, мама! И вы... совершенно напрасно кричите о нём при чужих людях! Лена, поздравь меня, я победила сердце Самоквасова.
Е л е н а (искренно). Ой... несчастный!
М е д в е д е в а. Ну, уж я скажу - даже этот и то лучше... хоть здоровый!
3 и н а. И - деньги есть, мама! Ты подумай! Не знаю, Лена, кто более несчастен, он или я. Как он удивительно говорил... Стоял на коленях... предлагая деньги, чтобы отправить Васю на юг. С доктором, сестрой милосердия... И плакал, точно ребёнок...
М е д в е д е в а (ворчит). Они все мальчишки, когда любят. Знакомо! Ты что же ему сказала?
З и н а (мечется). Мама! Можно ли спрашивать?
(Тяжёлое молчание.)
Е л е н а (задумчиво). Он очень несчастный человек... однажды он рассказал мне свою жизнь... даже страшно было слушать! Добрый - а делал ужасные вещи... жил, точно во сне. Иногда - просыпался, ненавидел себя и снова делал гадости. О женщинах говорит так задушевно, с уважением, а - жил с ними, как зверь... Странные люди... безвольные, бесформенные... когда же они исчезнут?
М е д в е д е в а. Вот, Лена, и ты говоришь, как я! Душат они!
З и н а (тоскуя). Дорогие мои, милые мои - что же делать? (Со страхом, понижая голос до шёпота.) Ведь я не люблю Васю... разлюбила я его...
М е д в е д е в а (благодарно). Слава тебе господи!
З и н а. Молчи, мама! Это - плохо... ты не понимаешь!
Е л е н а (сухо). Это понятно.
З и н а. Мне его жалко... нестерпимо жалко! Но я - не могу... эти холодные, липкие руки... запах... мне трудно дышать, слышать его голос... его мёртвые, злые слова... Лена - это ужасно: жалеть и - не любить, это бесчестно... оскорбительно!.. Он говорит... и точно это не он уже... говорит злые пошлости... Он ненавидит всех, кто остаётся жить... Что он говорит иногда, боже мой! И это тот, кого я любила! (Плачет.) Я уже не могу... Я вздрагиваю, когда он касается меня рукой... мне противно!
М е д в е д е в а. Дочка моя... и мне его жалко... да тебе-то, тебе-то жить надобно!
З и н а. Ах, боже мой, боже мой... как хорошо было любить... как хорошо, когда любишь!..
Е л е н а (наклоняется к ней, сдерживая рыдания). Да... когда любишь... когда мы любим - нас нет...
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Дом подвинут ближе к зрителю. Серый, облачный вечер. На террасе, в плетёном с высокой спинкой кресле, сидит, читая книгу, В у к о л П о т е х и н. Ноги его - на сиденье другого кресла. Сквозь окно, закрытое марлей, видно доктора - он ходит по комнате и курит.
В у к о л (подняв голову, шевелит губами, зевает). Николай!
П о т е х и н. А?
В у к о л. Что такое фатализм?
П о т е х и н (скучно). Фатализм... ну - фатум... рок...
В у к о л. Что ты мне слова говоришь? Слова я сам знаю всё... ты понятие обнажи!
П о т е х и н. Отстань, пожалуйста! Что чудишь? Скучно!
В у к о л. Это, брат, не чудачество, а старость. (Помолчав.) Тебе нравится Савонарола, а?
П о т е х и н. Кто?
В у к о л. Савонарола!
П о т е х и н. Нет. Не нравится.
В у к о л (вдумчиво). Почему?
П о т е х и н. Да... чёрт его знает!
В у к о л (удовлетворенно). И мне не нравится. Впрочем - я мало читал о нём. А ты?
П о т е х и н. Ничего не читал.
В у к о л. Да... Вообще ты мало читаешь. Непохвально... (Повёртывая книгу в руках.) Странная вещь - книга... Беспокойная вещь. Вот - Шиллер. В юности я его любил. А теперь взял... вспомнил твою мать. Мы вместе с нею читали "Песнь о колоколе"... она тогда была ещё невестой моей. Мы были красные с нею, думали о судьбах человечества... и - кричали. Ты тоже, лет пять тому назад, кричал на всех... и на меня кричал. (Удовлетворённо.) А вот теперь - молчишь. Выдохся, выкричался, брат! Почему так быстро, а? (Потехин выходит из комнаты со шляпой в руках.) Ты куда?
П о т е х и н. К больному. К Турицыну.
В у к о л. И я с тобой. А то - скучно мне одному... Полицейский мой что-то увял...
П о т е х и н. Он идёт сюда.
«Русское правительство есть только политическая партия, лишенная моральной связи с русским народом и враждебная ему по своим задачам. Под давлением необходимости русские власти устраивают гнуснейшую комедию народного представительства. Народ понял эту грубую комедию, он не хочет Думы, в которую желают посадить на роли представителей его желании каких-то темных людей, не известных ему», – писал Максим Горький в начале прошлого века. Он хорошо знал Россию, с 11 лет Алексей Пешков (будущий Максим Горький) вынужден был сам зарабатывать себе на жизнь и сменил много профессий, странствуя «по Руси».
Вы прочтёте в этой книге о весёлом и умном итальянском мальчике Пепе, о том, как рабочие Италии любят детей и всегда готовы прийти им на помощь. Рисунки Б. А. Дехтерёва. Ответственный редактор Г. И. Гусева. Художественный редактор Н. З. Левинская. Технический редактор Р. Б. Сиголаева. Корректор Н. А. Сафронова. Содержание: К читателям Максим Горький. Дети Пармы (рассказ) — 1911 г. Максим Горький. Пепе (рассказ) — 1913 г. Для младшего школьного возраста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу М.Горького вошли роман «Фома Гордеев» (1899) – драматическая история молодого человека, не нашедшего места в жестоком и неискреннем мире дельцов, «хозяев жизни», а так же известные пьесы «Васса Железнова» (1936), «Егор Булычев и другие» (1932) и повесть «Мои университеты» (1923). Максим Горький: «Женщина иногда может в своего мужа влюбиться».
Рассказ «Челкаш» был написан Максимом Горьким в 1894 году. Уже в 1895 году «Челкаш» был напечатан в журнале «Русское богатство» и принес автору широкую известность.
В завершающей книге серии «Рождественские истории» собраны произведения Максима Горького, Веры Желиховской и Ги де Мопассана. На страницах сборника вы прочитаете святочный рассказ Желиховской о чудесном сне в руку, жизненные и злободневные новеллы Мопассана, а также рассказ-пародию Горького на «Преступление и наказание». «Рождественские истории» – серия из 7 книг, в которых вы прочитаете наиболее значительные произведения писателей разных народов, посвященные светлому празднику Рождества Христова. В «Рождественских историях» вас ждут волшебство, чудесные перерождения героев, победы добра над злом, невероятные стечения обстоятельств, счастливые концовки и трагические финалы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В первый том трехтомного издания прозы и эссеистики М.А. Кузмина вошли повести и рассказы 1906–1912 гг.: «Крылья», «Приключения Эме Лебефа», «Картонный домик», «Путешествие сера Джона Фирфакса…», «Высокое искусство», «Нечаянный провиант», «Опасный страж», «Мечтатели».Издание предназначается для самого широкого круга читателей, интересующихся русской литературой Серебряного века.К сожалению, часть произведений в файле отсутствует.http://ruslit.traumlibrary.net.
Настоящее Собрание сочинений и писем Салтыкова-Щедрина, в котором критически использованы опыт и материалы предыдущего издания, осуществляется с учетом новейших достижений советского щедриноведения. Собрание является наиболее полным из всех существующих и включает в себя все известные в настоящее время произведения писателя, как законченные, так и незавершенные.Книга «За рубежом» возникла в результате заграничной поездки Салтыкова летом-осенью 1880 г. Она и написана в форме путевых очерков или дневника путешествий.
Настоящее Собрание сочинений и писем Салтыкова-Щедрина, в котором критически использованы опыт и материалы предыдущего издания, осуществляется с учетом новейших достижений советского щедриноведения. Собрание является наиболее полным из всех существующих и включает в себя все известные в настоящее время произведения писателя, как законченные, так и незавершенные.В двенадцатый том настоящего издания входят художественные произведения 1874–1880 гг., публиковавшиеся в «Отечественных записках»: «В среде умеренности и аккуратности», «Культурные люди», рассказы а очерки из «Сборника».
В Тринадцатом томе Собрания сочинений Ф. М. Достоевского печатается «Дневник писателя» за 1876 год.http://ruslit.traumlibrary.net.
В девятнадцатый том собрания сочинений вошла первая часть «Жизни Клима Самгина», написанная М. Горьким в 1925–1926 годах. После первой публикации эта часть произведения, как и другие части, автором не редактировалась.http://ruslit.traumlibrary.net.