Чудак-человек - [3]

Цеховое начальство. Кто что. Я – двадцать капель на сахар.

Директор. Эх вы, горе-руководители! Не умеете с людьми работать. Ладно, идите трудитесь, разберемся,

Цеховое начальство уходит. Секретарь протягивает бумагу.

А это еще что?

Секретарь. Заявление.

Директор. Чье?

Секретарь. Муромцева.

Директор. Об отпуске?

Секретарь. Нет.

Директор. Валидол.

Секретарь достает трубочку с валидолом, дает ему таблетку.

Что он хочет?

Секретарь. Обращает внимание, что вчера в рейде по выявлению опоздавших участвовали сорок два члена народного контроля.

Директор. Ну?

Секретарь. В общей сложности они простояли во всех проходных полтора часа. Что составило потерь рабочего времени шестьдесят три человеко-часа.

Директор. Ну?

Секретарь. А выявлено было шесть опоздавших со средней продолжительностью опоздания пять минут. Таким образом, потери рабочего времени за счет опоздания составили ноль пять десятых человеко-часа.

Директор. Ну?

Секретарь. Делает вывод, что потерять шестьдесят три человеко-часа для выявления потери ноль пять десятых человеко-часа – бесхозяйственность и разбазаривание государственных средств.

Директор. Ну и ну…

Секретарь. Кому отписать докладную?

Директор. Кадровику. Или вот что – давайте его самого.

Входит заводское руководство.

Секретарь. К вам зам по кадрам.

Директор (протягивает докладную). Читай.

Заводское руководство (не глядя). Имеет место.

Директор. Так что же это ты меня в смешное положение перед людьми ставишь? Из пушки – по воробьям?

Заводское руководство. Вы сами подписали приказ о рейде.

Директор. Вот так надейся на вас. Помощнички. Зачем столько людей вывел?

Заводское руководство. Так проходных не одна же. И дырок в заборе восемь. Меньше не получается.

Директор. А зачем держал полтора часа?

Заводское руководство. В прошлый раз меньше стояли – полчаса. Так кто опоздал – к скверике напротив пиво пили, ждали, когда контролеры уйдут.

Директор. Так они и полтора часа будут пить.

Заводское руководство. Не, не будут. Пива не хватит. Его больше чем на час никогда не хватает.

Директор. Ну вот что: если вы все так от него устали, может, вам всем предоставить отдых?

Заводское руководство. Понял. Поблагодарить и увести в отпуск?

Директор. Кого?

Заводское руководство. Муромцева.

Директор. Он? Не пойдет.

Заводское руководство. А мы ему путевку бесплатную.

Директор. Он? Не возьмет.

Заводское руководство. Вы видели когда-нибудь нормального человека, который не хотел бы отдыхать за казенный счет?

Директор. Видел.

Входит Муромцев.

Муромцев. Вы меня вызывали?

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Комната Марьи. Та же декорация. Только письменный стол накрыт скатертью да на двери вместо таблички «Директор» висит эстамп. Родитель сидит в кресле, родительница ходит по комнате.

Родительница. Почему ты сидишь?

Родитель. Только что ты спрашивала, почему я хожу.

Родительница. Почему ты все время делаешь не то, что я?

Родитель. Чтобы выжить. Супруги должны находиться в противофазе.

Родительница. Ты равнодушен к судьбе дочери.

Родитель. К разговорам о ее судьбе. Словами делу не поможешь.

Родительница. Помоги делом.

Родитель. Уголовным? Если здесь нет мест, что можно сделать.

Входит Марья.

Родительница. Ну что ж, тогда остается единственный выход. Не хотела я, но что поделаешь.

Марья. Вы о чем это?

Родительница. О тебе. Я решилась. Звони ему, давай согласие.

Maрья. И объяснить все как есть?

Родительница. Ты с ума сошла! Он же блаженный, он разве поймет. Давай звони ему.

Марья. Сегодня?

Родительница. А когда же. Он пока придет в себя от радости, несколько дней пройдет. И так уж затянули. С папой.

Марья. Может быть, лучше вы сами?

Родительница. С каких это пор подобные предложения должны делать родители?

Родитель. Это их должны нам делать.

Марья. Но он ведь делал уже предложение. Мне, правда.

Родительница. Не то предлагал. Что он был тогда – студент.

Марья. А сейчас он вам подходит?

Родительница. Сейчас изменилась ситуация.

Родитель. И его объективная ценность в условиях сужения рынка сбыта повысилась.

Марья. Ну а если у меня нет к нему такого же, как у него, чувства?

Родитель. В браке, когда нет другого чувства, выручает чувство юмора.

Родительница. Да.

Марья. А что, интересно, вас, дорогие родители, выручало? С юмором у вас не больно-то.

Родительница. Не груби. У нас любовь была.

Марья. Тогда почему же вы меня заставляете?

Родительница. Мы могли ждать друг друга – у нас не было распределения. Не будь ребенком, хватит с нас твоего Ивана.

Родитель. Мужей может быть несколько, а распределение бывает только раз.

Родительница. Одно дело – ехать на край света за любимым, а другое – за дипломом. Разница?

Марья. А где гарантия, что меня оставят здесь, если я распишусь с ним?

Родительница. В его табу. Он молодой специалист, его три года трогать нельзя.

Марья. А вас не смущает, что я должна буду спать с человеком, которого недостаточно люблю?

Родительница. Ну при чем здесь спать?

Родитель. Ну при чем здесь сон?

Родительница. У тебя госэкзамены на носу.

Марья. А потом?

Родительница. Когда – потом?

Марья. После экзаменов.

Родитель. А потом надо будет объяснить ему, что несколько, так сказать, ирреальный характер ваших матримониальных отношений обусловлен суровой реальностью.