Чтобы не было в море тайн - [2]
Последний взгляд на силуэт с безукоризненными обводами и на большой, зоркий глаз, и я забираюсь в наш катер «Зодиак», уже сожалея, что кончилась волнующая встреча с этим воплощением неодолимой мощи, кляня свою слабость и благословляя свой страх. Смотрю на загорелых, обветренных товарищей, с которыми ходил на такие же погружения, и они с первого взгляда все понимают: под нами акула.
Лежу на горячей банке, уже разморенный жарой и солнцем, и перебираю в памяти цепь событий, которые привели нас сюда, в Индийский океан. Требуется известное усилие – это приятное усилие, – чтобы вспомнить, как началось наше приключение.
Самая красивая акула - голубая. Ее сопровождают два лоцмана. Голубая вдруг возникает из пучины. Она относится к опасным видам. Ходит всегда в одиночку.
Голубая в профиль. Виден большой черный глаз и постоянно открытый рот, через который вода поступает на жабры. У нее белое брюхо, зубов не видно, они скрыты во рту
Весной 1966 года я был в Голливуде, заканчивал работу над фильмом об исследованиях на «Коншельфе-3». Фильм был снят для Национального географического общества в Вашингтоне за месяц, который я провел вместе с пятью другими подводными пловцами на глубине ста десяти метров, в нашем «доме» на скальной полке в толще Средиземного моря. Получалась 58-минутная документальная лента, предназначенная для телевидения. Фирма, делающая фильмы для Национального географического общества, называется «Вольпер Продакшнс», ее главная контора находится на Сансет-Бульвар в Лос-Анджелесе. Так мы познакомились с Девидом Вольпером; его энтузиазму и доверию мы обязаны многими незабываемыми приключениями, которые нам затем довелось пережить.
Мой отец давно мечтал о серии телевизионных фильмов, посвященных морю, но его наметки шли вразрез с укоренившимися взглядами и не были осуществлены. А тут Девид Вольпер вдруг предлагает нам сделать двенадцать часовых фильмов – темы по нашему выбору, – гарантируя финансовую поддержку, которая позволяла нам приобрести все нужное снаряжение. Конечно, мы понимали, что понадобятся еще деньги на другие расходы, но мы не сомневались, что, отсняв по соглашению с Девидом три-четыре фильма, сможем пополнить свой бюджет средствами, вырученными за эти ленты в Других странах.
Условия контракта обсуждались в Нью-Йорке. Помню, как мы сидели вечерами допоздна, совещаясь с техниками и юристами, да потом еще продолжали с отцом дискуссию в номере отеля, развивая фантастические проекты. Ничто не сдерживало полет нашего воображения... Вооруженные самым современным оборудованием, мы посетим все моря земного шара, выследим и снимем целаканта в его подводных тайниках, нырнем в обитель гигантского кальмара в течении Гумбольдта, отыщем галеоны Христофора Колумба. Благодаря энтузиазму Девида и его преемника Бада Рифкина мы осуществим все волнующие нас замыслы, и притом с камерой в руках; значит, мы сможем запечатлеть на пленке все, чем нас так привлекает и восхищает море.
Первая серия должна как следует увлечь и заинтриговать зрителей, а что в море может быть занимательнее и увлекательнее акулы? Об этом легендарном животном все слыхали, даже люди, живущие вдали от моря.
... И вот мы на «Зодиаке» возвращаемся на «Калипсо» после захватывающего погружения. «Калипсо» – то самое судно, переоборудованное из 45-метрового минного тральщика, на котором мы уже провели много работ, правда, более научного характера. Гидрология, биология, геология – все науки, занимающиеся морем, и многие серьезные, преданные своему делу исследователи составляли, так сказать, смысл существования «Калипсо». Теперь судно переоснастили, приспособили для киносъемок. Специальные лебедки и черпалки уступили место маленьким подводным лодкам, исследовательские лаборатории превратились в кинофотолаборатории.
Два мотора по 500 лошадиных сил прошли капитальный ремонт до начала нашего пятилетнего плавания. Помещения для команды в носовом отсеке расширили так, чтобы можно было разместить еще шесть человек – кинотехников или аквалангистов. В кормовом трюме лежали две одноместные подводные лодки рассчитанные на погружения до пятисот метров, а на палубе над ними установили гидравлический кран, который извлекал их из трюма и опускал на воду, освобождая нас от тяжелого и даже рискованного при сильном волнении ручного труда. На главной палубе размещался наш «водолазный центр» с новехоньким снаряжением; здесь же обосновались электрики. Кают-компания, камбуз и все остальные помещения тоже были оборудованы заново.
«Калипсо» в Индийском океане. Могучие валы предвещают начало муссона
На верхней палубе к капитанскому домику добавили новую рубку, а около радиорубки устроили телевизионную аппаратную. Новый радар, расширенные иллюминаторы и два высоких штурманских стола совершенно преобразили вид мостика. Установленные повсюду, в том числе в подводной обсерватории на носу, телевизионные камеры ограниченной сети позволяли следить с мостика за всем происходящим, будь то на борту или под водой. Словом, корабль представлял собой идеально отвечающий своему назначению инструмент. Маленькие быстрые катера могли в любую минуту доставить в нужное место кинооператора. В трюме помещался наполняемый горячим воздухом воздушный шар, с него я мог снимать сверху и даже замечать вещи, ускользающие от внимания впередсмотрящего на судне. Кроме необходимой мелкой аппаратуры (линзы, портативные камеры) мы располагали двумя 35-миллиметровыми и двумя 16-миллиметровыми камерами «аррифлекс», двумя 16 миллиметровыми камерами «эклер» и тремя звукозаписывающими аппаратами «перфектон» с кварцевым синхронизатором, позволяющими разделять кинокамеру и рекордер.
