Чтобы мир знал и помнил - [76]
Составление поваренных книг – один из распространенных жанров лагерной жизни, в котором участвовали многие – чаще женщины, реже мужчины. Существовало даже лагерное выражение – «готовить устами». Многие из этих «устных» книг попали после войны в музей Яд ва-Шем в Израиле, и в библиотеку киббуца, основанного пережившими Терезин, и в Музей Катастрофы в США, и в еврейский музей Чехии.
Лагерный разговор о еде «утолял» голод и рисовал картины дома, семейной близости, застольной радости, и поднимал дух, и возбуждал воображение, и зарождал надежду, и тем самым помогал выживать. Когда умиравшие от голода женщины терезинского гетто-концлагеря записывали рецепты вкусной и здоровой пищи – торты, штрудели, клецки, пампушки, заливное, курица глазированная, курица с икрою, – когда они выдумывали замену одних воображаемых продуктов другими воображаемыми продуктами, – это было их духовное сопротивление, их память, их любовь, их надежда. Никто из них не пережил Терезиенштадт. А записи сохранились. И исколесив много земель, поменяв многих хранителей, они нашли и переводчиков, и комментаторов, и издателя, и читателей.
Собрание рецептов, изданных в книге «Кухня в нашей памяти», часто называют еще и «Мининой книгой», потому что инициатором ее создания и ее хранителем была Мина Пахтер, искусствовед, получившая знак отличия от Красного Креста Германии за оказание помощи немецким раненым во время Первой мировой войны. Родом из семьи потомственных богемских кожевников, пожалованных в середине XVIII века в «придворные евреи», Мина «по-чешски плохо знала», родным языком был немецкий, языком молитвы – древнееврейский. Когда немцы заняли в 1938 году Богемию, Мина вместе с замужней дочерью и внуком переехали в «свободную» Прагу. Но в марте 1939 года нацисты захватили всю страну. Дочь настаивала на отъезде в Палестину. В те дни еще существовала Пражская палестинская канцелярия, возглавляемая Адольфом Эйхманом, и, выстояв недельные очереди, она попала на прием к Эйхману. «Вы сионистка? – спросил он посетительницу и, когда та ответила «Jawohl», прокомментировал: – Очень хорошо. Я тоже сионист. Я бы хотел, чтобы все евреи отправились в Палестину».
Дочь с внуком получили выездные визы. Мина наотрез отказалась уезжать. «Кто же пересаживает старые деревья на новую почву, – говорила она дочери. – Да кроме того, кто здесь тронет стариков?» На прощание она сфотографировалась с девятилетним внуком.
В 1942 году всех евреев Праги вывезли в Терезиенштадт. Мине было семьдесят. Она умерла от голода в лагерной больничке в ночь йом-киппура 1944 года, успев передать бывшему коллеге сшитые листы кухонных рецептов и своих стихов, свою фотографию с внуком и просьбу переслать все дочери Анне Штерн в Палестину. Только адреса дочери у нее не было. К счастью, коллега пережил Терезин и сохранил пакет. В 1960 году у него появилась возможность отправить Минин пакет в Израиль с племянницей, которая разыскала адрес Анны Штерн только для того, чтобы узнать, что та вместе с мужем уехали вслед за сыном в Америку. Вложив в Минин пакет записку с описанием всего вышесказанного, она передала пакет еще кому-то, кто собирался в Нью-Йорк.
Но прошло еще одно десятилетие прежде, чем Минин пакет дошел до адресата. В 1970 году в Манхэттене проходила встреча чешского землячества. Один из участников, приехавший из Огайо, расспрашивал всех встречных, не знают ли они богемских Штернов. Какая-то женщина откликнулась, что слыхала о них. Она-то и стала последним хранителем «Мининого пакета». Она позвонила Анне, а затем принесла пакет. Из пакета выпала фотография с внуком, письма: «…Каждый вечер я целую твою фотографию… не забывай меня, муй милей златей Петржичку…» – писала бабушка внуку по-чешски, а в другом письме дочери по-немецки: «…Жизнь здесь нелегкая, но я все перетерплю в надежде увидеть вас всех снова…» А еще в пакете были сшитые листы грубой бумаги, измятые, с обтрепанными краями, с полустертыми, выцветшими записями, озаглавленные «Kochbuch» – «Поваренная книга».
Издавая эту книгу, Минин внук Питер Давид Штерн, физик, защитивший докторскую диссертацию в Израиле и с 1961 года работавший в NASA, государственной организации США, занимающейся исследованием космоса, перевел бабушкины стихи и неотправленные письма. Минина терезинская сосиделица Бианка Штейнер Браун, дожившая до освобождения лагеря и иммигрировавшая в США, где много лет работала замредактора журналов «Гуд хаускипинг» и «Гурме», перевела рецепты, а дочь Анна сказала в предисловии: «Чем дальше уходим мы от того, что произошло, тем чудовищнее кажутся нам события тех лет… тем страшнее нам вспоминать: все так и было. Но при всех ужасах лагерной жизни перед нами свидетельство того, как обреченные, перебивающиеся пайкой хлеба и водянистым супом и вспоминающие кулинарные навыки прошлого, находили утешение в слабой надежде, что если не они, то, может быть, кто-нибудь другой воспользуется этими рецептами в будущем. В память о женщинах Терезина я делюсь с читателем их рецептами и их надеждами на то, что когда-нибудь где-нибудь мир снова станет местом, пригодным для жизни».
