Чтобы мир знал и помнил - [72]
Труднее всего, наверное, выбирать евреев, знаменитых в литературе. Их много, и среди них много самых разных. Но выбор, принятый в еврейском книжном обозрении, мне нравится. Здесь не клеймят: еврейский – нееврейский. Здесь говорят о хороших и интересных писателях. Это может быть писатель только одной – еврейской – темы, как Григорий Канович, а может быть и такой, в многогранном творчестве которого присутствует и еврейская тема, как Семен Липкин.
Читая очередной выпуск еврейского книжного обозрения «Народ Книги в мире книг», я держу рядом записную книжку и ручку, потому что настоящее чтение – еще впереди.
Опубликовано: газета “Шалом”, Чикаго.
Маски Энтони Бланта
В прошлом году в Англии, в этом году в США вышла биография сэра Энтони Бланта, написанная английской журналисткой Мирандой Картер.[121] Хотя книга объемная (шестьсот страниц), она оказалось высоко «читабельной». Все рецензенты отметили глубину и объективность исследования, остроумие и проницательность исследователя, а лондонская газета «Гардиан» присудила писательнице особую премию, которой награждают начинающих авторов, – «За первый успех».
С того дня в ноябре 1979 года, когда сэра Энтони Бланта разоблачили как бывшего советского шпиона, «об этом предателе без зазрения совести» много написали, еще больше наговорили, и всегда в тонах зловещих. Миранда Картер захотела разобраться в делах, масках, жизнях этого человека сама. Она начала работать над биографией Бланта в 1994 году, когда многое в мире непредсказуемо изменилось. Во-первых, кончилась холодная война, а вместе с ней значительно стерлась идеологическая поляризация в политической и интеллектуальной жизни Британии. Теперь стало возможным рассматривать историю Бланта как частный, а не типичный случай: «он такой», а не «они все такие».
А вместе с тем частная жизнь Энтони Бланта проливает свет на многие ключевые темы и мотивы времени: интеллектуальные, политические, сексуальные, социальные. В школьные годы Тони Блант – бунтующий изгой, в двадцатые годы – последователь блумсберийцев,[122] в тридцатые – интеллектуал левых взглядов, в пятидесятые и шестидесятые – безупречного вкуса и манер член британского истеблишмента.
Немаловажным оказалось и то, что двадцать с лишним лет спустя многие бывшие друзья и коллеги Энтони Бланта уже не боятся признаться в своих симпатиях, в том, что они простили его и вообще по-другому оценивают случившееся. Важно и то, что в обществе изменилось отношение к гомосексуальности, и поэтому люди, знавшие и эту ячейку жизни Бланта, не боятся сегодня о ней говорить. И наконец, с окончанием холодной войны стали доступны материалы разведывательных управлений Британии, США и России. Миранда Картер собрала огромный материал о своем герое, включая его ранние, разбросанные по разным журналам статьи об искусстве и интервью с его друзьями, почитателями и врагами, в том числе и с бывшими студентами и коллегами по работе в разных областях, а также документы из советских архивов. И в результате получилась первая полная биография героя и его времени.
Миранда Картер рассказывает о сэре Энтони Бланте с бесстрастной невозмутимостью, достойной ее героя. Но при этом читается биография как пикарескный детектив: столько столпилось в нем двойных и тройных агентов, разочарованных профессоров, воинствующих интеллектуалов, торговцев подлинными и подложными произведениями искусства со всей Европы, общественных деятелей и королевских придворных, связанных между собой прочными нитями службы, дружбы, профессионализма, цинизма, фальши, лицемерия, порока.
Сэр Энтони Блант (1907–1983), крупнейший английский историк искусства, хранитель королевской коллекции живописи, директор Кортолдского института изящных искусств, университетский профессор, член Британской академии наук, придворный с марксистскими убеждениями, член ордена рыцарей Ее Королевского Величества, служащий британской и агент советской разведки и разоблаченный «четвертый» из кембриджской «пятерки» (Гай Берджесс, Энтони Блант, Джон Кернкросс, Доналд Маклин, Ким Филби) интеллектуалов-шпионов. Он не был двуликим, утверждает писательница, он был многоликим. Цель ее – заглянуть под разные личины, или, как она говорит, в разные жизни героя и показать их взаимосвязь.
Энтони Блант попал в самые верха английского истеблишмента не из низов. Отец его, викарий евангелической церкви, выучил сына в частной школе, где Тони чувствовал себя изгоем, а в тридцатые годы отправил в Кембридж, где Тони нашел себя. Здесь выявилось его призвание – искусствоведение, здесь он сдружился с кумиром всей своей жизни – Гаем Берджессом, здесь он вошел в почти что тайный социально-философский кружок «Апостолы», многим участникам которого марксизм казался привлекательным, советский эксперимент осуществимым, английские старания умиротворить Германию глупостью, а советская поддержка сопротивлявшейся фашизму Испании переломным моментом истории. В 1935 году Блант в группе кембриджских студентов побывал в Советском Союзе, где избегал производственных экскурсий, но все-таки попал на обувную фабрику. Рассказывая о поездке, повторял, как говорили, русский анекдот о том, что все правые башмаки делают в Москве, а все левые – в Ленинграде.
