Что знал Сталин. Загадка плана «Барбаросса» - [37]

Важное событие для резидентуры произошло в марте 1939 года, когда немцы оккупировали Прагу, и Чехословацкое правительство перестало существовать. Разведслужба Великобритании МИ-6 организовала побег из Праги руководителя чешской военной разведки полковника Франтишека Моравца вместе с несколькими лучшими сотрудниками и архивом. Вскоре после прибытия в Лондон они встретились с советским военным атташе генерал-майором Черный и договорились об официальном контакте. Впоследствии этот контакт перевел на себя Скляров. В какой-то момент Моравец был, якобы, завербован Семеном Кремером под псевдонимом «Барон» — этот секретный контакт с ним поддерживал майор Шевцов, отдельно от официальной связи. Как писал Владимир Лота, вербовка Моравца означал, что РУ завербовала не просто одного агента, а целую разведывательную сеть Чехословакии.^[113]

Самым тщательно сохраняемым секретом в резидентуре было проникновение в одну или несколько британских организаций с доступом в «Ультра» — кодовое название операции по взлому немецкой шифровальной машины «Энигма». Кроме информации по немецкому порядку боевого и войскового базирования, эти источники могли предоставлять надежную информацию от «Ультра» по действиям германских «Люфтваффе» осенью 1940 года, что способствовало выведению из строя станций связи и других установок, первоначально созданных немцами для обеспечения нападения на Британские острова. После января 1941 года эту аппаратуру перестали использовать, что явилось указателем, что немцы действительно отказались от планов захватить Англию, несмотря на то, что ими говорилось в операциях по дезинформации. Видел ли Сталин, который горячо верил, что Гитлер не нападет на СССР, пока не победит Англию, эти отчеты? Верил ли он им? Мы этого не знаем.^[114]

Самая наглядная картина деятельности лондонской резидентуры РУ в период 1940–1941 года высвечивается из перехватов в ходе американской операции «ВЕНОНА» сообщений между Лондоном и Москвой.^[115] Сотрудники резидентуры усиленно освещали результаты немецких налетов на британские военные предприятия, рельсовый транспорт, морские порты, а также моральное состояние населения. Они представляли сообщения по противовоздушным мерам англичан, немецкой технике бомбардировок, и организацию обороны против возможной немецкой высадки. Значительное внимание уделялось сбору информации по немецкой тактике во время «Битвы за Францию» от британских военнослужащих, принимавших в ней участие. Во всех этих делах резидентура полагалась не только на агентуру, но также на помощь членов Британской Коммунистической партии или «друзей».^[116]

Париж и Виши

Резидентом РУ в Париже (после поражения Франции и сформирования правительства Петэна — в Виши) был военный атташе генерал И.А. Суслопаров; его заместителем был М.М. Волосюк, помощник военно-воздушного атташе (оперативный псевдоним «Рато»). На связи у них были два нелегальных резидента — Генри Робинсон (псевдоним «Гарри») и Леопольд Треппер («Отто»). Робинсон был советским агентом с 1930-х годов. Считается, что он был источником донесения от 3 апреля 1941 года, которое было отправлено «Рато». В нем описывался германский оккупационный режим, три зоны, которые существуют — запрещенная, оккупированная и свободная — их назначение и виды деятельности в каждой из них. Донесение имеет близкое сходство с подготовленным сообщением Робинсоном от 30 января. В 1940–1941 годах Робинсон представил много информации по перемещению немецких войск на восток и по их защитным сооружениям вдоль Атлантического побережья. Он также сообщал о французских предприятиях, работающих по заводским наряд-заказам для немецкой армии, а также о полицейском контроле и системе документации в оккупированной и неоккупированной Франции. В донесении от 20 сентября 1940 года «Гарри» выразил сомнение, что немцы всерьез готовятся к нападению на Англию, потому что их подготовка была чересчур явной. 4 апреля 1941 года он прямо заявил, что немцы больше не планируют оккупацию Англии, хотя будут продолжать бомбардировки.^[117]

Что касается Треппера, известного также как Жан Жильбер, то он прибыл во Францию летом 1940 года и начал разрабатывать новое прикрытие и обзаводиться источниками. 21 июня он информировал резидента Суслопарова, что «командование Вермахта закончило перемещение своих войск к советской границе и завтра — 22 июня — внезапно нападет на Советский Союз». Когда Сталин прочитал это сообщение, он написал на полях: «Эта информация является английской провокацией. Выясните, кто автор этой провокации, и накажите его».^[118]

Швейцария

Единственная другая информация от агентурных источников РУ в Западной Европе, о которой мы знаем, поступала из Швейцарии, где вела активную деятельность нелегальная сеть, руководимая Александром (Шандором) Радо (псевдоним «Дора»). Хотя самая лучшая информация от его сети стала поступать после германского нападения 1941 года, некоторые донесения были зарегистрированы зимой и весной 1941 года. Например, 21 февраля 1941 года «Дора» направил сообщение в московское РУ, основанное на информации от главы разведки швейцарского Генерального штаба. По данным источника, «Германия имеет сейчас на востоке 150 дивизий. По его мнению, германское наступление начнется в конце мая». На полях рапорта Голиков написал: «Это, возможно, ‹…› провокация. Об этом нужно сообщить „Доре“». «Дора» писал это в то время, когда другие источники также сообщали о германских намерениях, а на западных границах Советского Союза продолжалось быстрое наращивание немецких сил. Можно только прийти к мысли, что Голиков знал об убеждении Сталина, что Германия не нападет на Советский Союз в 1941 году, и не осмелился опубликовать докладную, которая противоречила его мнению.