Что же сталось с этими Мак-Гоуэнами - [6]

Оттолкнувшись руками от кресла. Ричард тяжело приподнял свое безвольное тело. Некоторое время он сидел на кончике кресла, сложившись вдвое, а волосы, упав со лба, бахромой болтались перед его глазами. Постепенно он выпрямился, оттолкнулся от кресла и встал в кругу, очерчиваемом его собственной медленно поворачивающейся тенью.

Белые волоски на его ступнях осторожно нащупали сырую почву под поверхностью грунта, и влага стала подниматься по ним в тело.

Напротив него стояла Сандра.

Последним сознательным его воспоминанием были волосы Сандры, шевелящиеся на ветру, и это воспоминание он уносил с собой, погружаясь в дремотное бессмертие Джейды.

...Медленно, очень медленно возникло ощущение, что он лежит плашмя, укрытый простынями, а тело его окутано чем-то вроде пижамы. Ричард чувствовал усталость, смертельную усталость, и единственным его желанием было снова погрузиться в сон, но что-то в его сознании против собственной воли понуждало тело к пробуждению.

- Проснись, Ричард.

Голос шел с такого близкого расстояния, словно и впрямь звучал в его собственной голове. Но механический и металлический, он шел из какого-то внешнего источника и силой навязывал свое присутствие. Ричард не хотел слышать голоса и наконец почувствовал такую ненависть к голосу, что заснуть с этой ненавистью было бы уже невозможно. И он открыл глаза.

- Проснись, Ричард.

Этот резкий и властный голос исходил из зарешеченного отверстия в небольшом ящичке, стоявшем прямо перед его глазами. Какое-то время он разглядывал ящичек, угадывая что-то смутно знакомое в его очертаниях, в этих двух дисках, вращающихся в углублениях наверху.

Потом он сообразил, что лежит на боку и смотрит на магнитофон, стоящий рядом с его кроватью. Поле зрения расширилось, и он увидел белые стены и потолок, и дверь, которая как-то странно дрожала и расплывалась. Почти прямо над собой он увидел какое-то нескладное сооружение. Оно поддерживало на весу сосуд с темно-красной жидкостью. Кровь. Тонкая трубка выходила из опрокинутого горлышка сосуда и исчезала под одеялами на его кровати. На его глазах уровень крови в сосуде стремительно понижался и наконец упал до нуля. Ричарду показалось вдруг, что около сосуда мелькнули и исчезли какие-то неясные очертания, ему послышался звук, короткий, оборвавшийся прежде, чем он успел его наполовину распознать, - и сосуд снова наполнился. Потом в комнате стало темно, и он больше ничего не мог уже разглядеть.

Быстро посветлело опять, но теперь уже магнитофон стоял иначе. Голос шел из динамика, и сам голос тоже изменился - у него теперь был несколько иной тембр.

- Рад видеть, что вы проснулись. Так вот, прежде всего, хочу вам сообщить, что вы, и ваша жена, и ребенок - вне опасности. Вы находитесь в восстановительном центре на Земле, и я говорю с вами с помощью магнитофона, потому чти в данный момент вы еще не способны воспринимать обычную человеческую речь. Меня зовут Свенсон, доктор Свенсон, и время от времени я сижу около вас - на том стуле, который вы видите рядом со свое" кроватью.

Ричард видел стул и еще он видел, что стул как-то странно и почти непрерывно колеблется. Время от времени ему казалось, что он видит на стуле туманные, дрожащие, полупрозрачные очертания какой-то сидящей фигуры.

- Я вас не вижу толком... - произнес он в сторону призрака.

Страх начал исподволь охватывать его, сметая прочь все остатки апатии.

- Это потому, что я не сижу здесь все время, - ответил магнитофон. Для вас время ускорилось. Разговаривая с вами, я успеваю переписать ваши слова в убыстренном темпе, потом записать свой ответ и проиграть его вам очень замедленно, - а вы, я полагаю, даже не замечаете этих перерывов в беседе?

- И сколько же мне предстоит так пролежать?

Ричарду вдруг показалось, что он навсегда отрезан от всех людей, что отныне он чудовищно одинок.

- По вашим меркам - недолго, - уклончиво ответил голос. - Все ведь относительно, знаете ли. Во всяком случае, самое плохое уже позади. Вас подхватили вовремя. Другим посчастливилось меньше...

Потом голос изменился, и Ричард узнал бодро-жизнерадостные интонации своего дорогого тестя:

- Ну, как ты там, Ричард? Отлично получилось, что мы решили посетить вас на этой вашей чертовой планете, а? Вовремя мы вас нашли, а? Ну, скажу я тебе, и обалдели же мы, когда увидели, как вы там все стоите, словно какие-нибудь статуи чертовы! Я всегда говорил, что с этой планета" дело не чистое... ну да ладно, уж я вас оттуда вытащил, да еще в таком темпе, ого-го! А против этой Джейдовой Компании я уже возбудил дельце, такое дельце, что им теперь тошно станет...

Ричард перестал вслушиваться.

"О боже, теперь этому конца не будет. Теперь мне до конца жизни придется слушать его рассказы о том, как он спас меня и Сандру..."

Он вдруг почувствовал острое, мгновенное желание снова оказаться на Джейде и стоять под солнцем рядом с Сандрой и Стефеном и не ведать никаких забот. Голос дорогого тестя снова ворвался в его Размышления.

- ...Подумай только, так облапошить людей! Люди вкладывают все свои средства и покупают фермы, понятия не имея, что на этой чертовой планете ни одно животное не может жить! Да, да, я всегда Говорил - не зная броду, не суйся в воду, таков мой девиз...