Что-то… - [28]

Старуха резко обернулась к нему, и мишкин порыв невольно осёкся. Он увидел глаза ведьмы. Это была жуть! Не киношный спецэффект, которым можно даже позабавиться. Это была реальность, и тем оно и было ужасающим.

Блестящее чёрное, где должны быть белки, и сверкающие тёмно-синие кругляшки вместо зрачков. А кривящиеся в презрительной усмешке губы приоткрывали ослепительно белые зубы, и казалось странным, что они не заостренны.

– А!!! алкашный выкидыш! – протянула она довольным тоном. – Не груби стааааршим, щенок! Старая, говоришь?! Да я любой молодухе фору дам! А уж по сравнению с твоей полумёртвой мамашей…! Да если бы твой пикун хоть немного мог вставать, я бы тебя насмерть засосала!

– Заткнись, сука! – зло выкрикнул Мишка и ринулся на старуху головой вперёд, намереваясь сбить её с ног.

Почти получилось. По крайней мере, ей пришлось отступить на несколько шагов, отпустив горло девушки. Но зато она схватила Мишку, крепко прижав его к себе, утопив его лицо между своих титек. Мишка вдруг обнаружил, что не может дышать. Вообще. Он чувствовал мягкое тело старухи, но не ощущал никакого запаха. Оно и понятно – чтобы ощущать запах, надо хоть немного вдыхать; а он просто не мог этого сделать, будто организм забыл, как это делается.

Внезапно раздался близкий к визгу крик девушки – она набросилась на старуху, ногтями правой руки царапая ей лицо, а левой вцепившись в мишкину куртку, пытаясь вырвать его из удушающих объятий. Почувствовав, что хватка старухи ослабла, Мишка вырвался, отвалил в сторону, и некоторое время стоял, привалившись к дереву, тяжело и коротко дыша и пытаясь вздохнуть поглубже.

Ведьма тем временем снова обратила всю свою злобу на девушку, повалила её на землю, навалилась сверху, и принялась душить. Лицо девушки, совсем недавно показавшееся Мишке симпатичным, теперь было искажено уродливой гримасой удушения и ужаса. В голове Мишки противное чувство бессилия сплеталось с ощущением отчаянья.

– Помогите! – крикнул он хрипло, но довольно громко. И ещё громче: – Помогите!

Тут раздались шелест листвы и хруст веток, и Мишка увидел, как на место действий пролезает их сосед со второго этажа. Быстро оценив обстановку, Вадим, предплечьем правой руки, захватил горло старухи, с трудом оторвав её от девушки. Когда освобождённая девушка отползла по траве на несколько шагов, он швырнул старуху на землю.

Повернувшись на спину, она увидела Вадима и злоехидно разлыбилась:

– Ты! мальчик с пальчиком! Трахальщик мой ненаглядный!

Увидев её глаза, Вадим оторопел. Потом он, с усилием оторвав взгляд от ведьмы, удивлённо посмотрел на Мишку и спросил:

– Что это с ней?

– Она – ведьма, – убедительно-спокойно ответил Мишка, направляясь к девушке, чтобы помочь ей встать.

В этот момент ведьма, удивительно живо вскочив на ноги, разорвала на себе кофту и блузку, вывалив свои большие титьки наружу, ринулась на Вадима, сшибла его с ног, упала на него сверху и с безумным смехом начала бить его титьками по лицу. Вот только от каждого удара вроде бы мягкой титьки на лице Вадима оставался след как от удара кувалдой.

Чуть растерянно оглядевшись вокруг, Мишка увидел в траве обломанный кирпич. Схватив его, он подбежал к размахивающей верхней частью тела старухе и несколько раз со все силы ударил её по голове.

Старуха завалилась набок, а потом, когда Вадим оттолкнул её от себя, на спину. Большие груди тяжело развалились в стороны, а потом… они начали уменьшаться. Очень быстро. Затем стало заметно, что ведьма целиком уменьшается. Усыхает. Явно старея на вид. Но превратиться в мумию, как в кино, она не успела, поскольку исчезла раньше.

Немного придя в себя от этого нереального зрелища, Мишка обернулся к девушке, которая уже встала на ноги и с невероятным замесом эмоций на лице смотрела на то место, с которого исчезла ведьма. Подойдя к ней, он успокаивающе погладил её по затянутому кожанкой плечу.

– Всё кончено. Теперь всё нормально.

Растерянно взглянув на него и пару секунд словно стараясь рассмотреть, девушка неожиданно, порывисто, обняла Мишку, крепко прижав его к себе. Она была на голову выше Мишки, и он оказался прижат щекой к её груди. Да, это была небольшая грудь, да, она была забрана лифчиком, чью жёсткость он ощущал скулой, в то время как щека ощущала мягкость. Но это была первая женская грудь, ощущаемая – приятно ощущаемая – им в сознательной жизни. Титьки ведьмы, в которых он чуть не задохнулся, совершенно не запечатлелись в нём ощущениями противоположного пола. А ещё от девушки очень приятно пахло, щекоча ему ноздри.

Они так и стояли, обнявшись, некоторое время; Мишка машинально обнял девушку и теперь успокаивающе поглаживал её по спине правой рукой, обхватывая левой её талию. Потом он чуть отклонил голову назад и сказал:

– Давай, я провожу тебя до трамвая. Ты же не здешняя?

Девушка, словно опомнившись, разжала объятья и начала несколько смущённо поправлять на себе одежду, на взгляд Мишки в том не нуждающуюся.

– Да, – сказала она, рассеяно глядя на Мишку, – я к подруге в гости приезжала. – И после паузы: – Никогда больше сюда не приеду.

Мишка, с улыбкой, понимающе кивнул: