Что такое 'разгон' - [11]

- Что же вы не сказали сразу? Заходите.

Теперь для Олега дверь распахнулась гостеприимно.

Когда он зашел в коридор, из кухни выглянула любопытная физиономия старухи. Он уже знал, что этой пенсионерке Гофты не доверяют. Розовощекий парень лот восемнадцати, с хорошо развитой мускулатурой, в дальнем углу коридора ремонтировал велосипед. Рядом с ним у стенки стоял туго набитый рюкзак. Со слов Фомы Богдановича, этот молодой человек был намерен с утра отправиться в туристский поход на Карельский перешеек. Олег догадался, что парня подвел велосипед, и потому он задержался с выездом. Планом операции "разгон" это не предусматривалось, но изменить уже было ничего нельзя.

Выполнение операции началось.

"А может быть, он не помешает? - стараясь успокоить себя, думал Олег, входя за хозяйкой в изящно меблированную комнату. - Эх, если бы все можно предвидеть!"

- Что же делать? - простонала Вера Григорьевна, сжимая руками лицо. - И где сейчас Самуил?

- Самуил Моисеевич "задержан до выяснения", как выразился тот обэхээспик. В магазине назначена срочная ревизия. Ну, и... мне оставаться у вас нельзя. Не исключено, что и к вам нагрянут, - ответил рассеянно Туркачев.

- Зачем?! - подскочила Вера Григорьевна.

- С обыском. Конечно, если у вас ничего не найдут, то волноваться не стоит. Пусть себе обыскивают...

- Нет, нет! Вы не должны оставлять меня одну! - в панике заметалась директорская жена.

- Самуил Моисеевич на что-то надеется, - подсказал Туркачев. - Фонарев сказал, чтобы вы принесли ему деньги. Обэхээсник там один, и, возможно, дело приостановят...

Она кивком головы подтвердила какую-то свою мысль. Но вдруг, подумав, вскочила с оттоманки и побежала к окну. Посмотрела на улицу. Спокойное движение машин, разномастная толпа пешеходов путали ее.

- Нет, - заявила она твердо. - Мне ни в коем случае нельзя появляться там. В магазине меля все знают.

Нет, нет.

Олег пожал плечами: поступайте как вам угодно.

И сразу же взял в руки кепку. Вероятно, жене директора стало страшно оставаться наедине со своей бедой. Она энергично потянула молодого человека за рукав.

- Подождите, - заговорила она. - А что, если это сделаете вы? Вам ведь ничто не угрожает.

Не ожидая согласия, Вера Григорьевна быстро подошла к резному, уникальной работы, буфету и открыла один из ящичков. В ее пухлых руках соблазнительно зашелестели красные бумажки. "Вот он, ресторан, плащ, девочки. И работать не надо. Прав был дед Фомка", - подумал Туркачов, и зубы его тихо застучали.

А она перебирает бумажки перед самым носом, считает. У Олега еле хватает выдержки, он сглотнул слюну, переступил с ноги на ногу. Пожалуй, это неосторожное движение и возбудило недоверие Веры Григорьевны. Она прижала пачку денег к груди и спросила подозрительно:

- Скажите, как ваша фамилия? Что-то я вас у мужа в магазине никогда не встречала. Вы давно там работаете?

- Иванов! - зашипел Олег, подскочил к Вере Григорьевне и уцепился за деньги.

Она раскрыла рот от ужаса, но, к удивлению Олега, не закричала. Осознав опасность своего положения, всю свою энергию она сложила в пальцы. Сжимая деньги, попятилась в угол. А он в свою очередь рвал пачку к себе.

Молчаливый поединок длился несколько минут. Противники не уступали друг другу. Четыре верхние купюры были разорваны пополам. Одни половники оставались.

в руках жадной директорши, другие Олег бросил на пол за ненадобностью и продолжал борьбу. После долгих усилий ему удалось вырвать несколько бумажек полностью.

"Пора отваливать", - решил он, бросаясь к двери. Только теперь, хозяйка обрела дар речи.

- Кар-раул! Держите грабителя!!! - закричала она громовым голосом и кинулась на Туркачева сзади.

Ноги его подкосились. Он присел, почувствовав на своей спине верный центнер груза. Кое-как вырвался и выбежал в коридор.

- Подавись своими деньгами, только отстань ради бога, - сказал он и бросил ей в лицо мятые бумажки.

Она подобрала деньги и закричала на парня, чинившего велосипед:

- Олежка, что же ты смотришь? Задержи грабителя!

Туркачев увидел, что парень схватил валявшуюся на полу цепь передачи и двинулся на него медведем. "Тезка, голубчик, не будь извергом", - подумал он, лихорадочно дергая входную дверь. На беду французский замок никак но хотел открываться. Все же он успел до велосипедиста открыть его и сделать шаг за дверь.

В это время вверху что-то подозрительно просвистело, и Туркачеву показалось, что по крайией мере вся правая половина его головы срублена конармейским клинком. Он взвыл от боли, как волк, получивший хороший заряд картечи. Схватился за голову обеими руками.

На улице он на глазах у недоумевающей публики метнулся в проходной двор, выскочил в тесный переулок, с разбегу перепрыгнул через металлическую ограду и скрылся в парке. Погони не было. Только тут он обнаружил, что обронил где-то свою шапку. Но это не опасно, на шапке никаких особых примет не было.

Он старательно причесал на правую сторону свои длинные волосы. Порадовался, что не остриг их, как настаивали заводские девчонки. Прическа наглухо прикрывала вздувшуюся отметину.

По договоренности дед Фомка ждал его у знакомого тополя. Но идти туда не хотелось. Пусть сидит, старый черт. Он хотел отправиться домой и вдруг остановился как вкопанный. Навстречу ему шла девушка. Та самая Маша, которую он видел за городом на стоянке такси.