Что такое «навсегда» - [7]

Джейсон трудился в публичной библиотеке Лейквью с пятнадцати лет и обеспечил себе репутацию человека, который знает все на свете. Посетители привыкли, что он может что угодно – найти редкую книгу о Екатерине Великой или починить вышедшие из строя библиотечные компьютеры. Они любили его по той же причине, что и я: он знал ответ на любой вопрос. Кроме того, Джейсон обладал почти культовым статусом у своих коллег, двух высокоэрудированных девушек. Обе не слишком хорошо относились ко мне, как к подруге Джейсона, поскольку, по их мнению, я сильно недотягивала до интеллектуального уровня их кумира. Я подозревала, как нового сотрудника они примут меня еще прохладнее, и не ошиблась. Они хихикали, когда Джейсон показывал мне все тонкости работы с библиотечной поисковой системой, и дружно закатывали глаза в ответ на мои вопросы о карточном каталоге. Джейсон, казалось, ничего не заметил, а когда я намекнула ему, нетерпеливо отмахнулся.

– Тебе нужно беспокоиться не об этом, – сказал он. – Вот если ты не будешь знать, как быстро восстановить доступ к базе данных в случае системного сбоя, то у тебя могут возникнуть серьезные проблемы.

Он был, как всегда, прав. Но работа бок о бок с заносчивыми всезнайками меня заранее пугала.

В гараже я направилась к полкам, где мама держала все необходимое для работы, отодвинула в сторону таблички «Продается» и «Открытый дом» и достала коробку с брошюрами. Из открытой двери раздавались голоса, музыка, смех и звон бокалов. Я взяла коробку, выключила верхний свет и направилась к дому, чтобы продолжить выполнение своей главной обязанности. Но когда я проходила мимо мусорных баков, кто-то вдруг бросился на меня из кустов с криком «Попался!».

Я подпрыгнула, завизжала и уронила коробку, которая с глухим стуком упала на землю. Брошюры разлетелись в разные стороны. Разумеется, я совершенно не ожидала такого внезапного нападения. У меня дыхание перехватило. Наступила тишина. Потом мимо проехала машина.

– Берт! Что ты делаешь? – раздался голос со стороны фургона.

Кусты у меня за спиной зашевелились и сказали:

– Я, кажется, тебя напугал?

Послышались шаги, и я увидела на дорожке юношу в белой рубашке и черных брюках, с сервировочным блюдом под мышкой. Подойдя ближе, он прищурился, стараясь разглядеть меня в полутьме, и сказал в сторону кустов:

– Нет, ты кое-кого другого напугал.

Теперь он стоял совсем рядом, и мне удалось его рассмотреть. Высокого роста, стройный, с волнистыми каштановыми волосами, слишком длинными для парня, с четкими скулами и правильными чертами лица, он был сногсшибательно красив. Такого трудно не заметить, даже если у тебя есть бойфренд.

Парень спросил:

– Ты жива?

Я кивнула. Сердце еще колотилось быстрей, чем положено, но я начала приходить в себя. Он постоял, внимательно вглядываясь в кусты, потом засунул руку в самую гущу и вытащил мальчишку, похожего на него и точно так же одетого, только ниже ростом и плотнее, с такими же темными глазами и волосами. Выглядел он на несколько лет младше, а лицо у него было красное как помидор.

– Ну ты даешь, Берт, – со вздохом сказал старший.

– Ты должна понять, – обратился ко мне тот, кого назвали Бертом, – я хотел все устроить с размахом.

– Просто извинись, – посоветовал юноша.

– Извини, – сказал Берт и вытащил из волос сосновую иголку. – Я тебя кое с кем перепутал.

– Не страшно, – ответила я.

Старший толкнул его плечом и показал взглядом на брошюры.

Берт упал на колени и начал собирать листки, а мы – ему помогать.

– И ведь почти получилось, – бормотал мальчик себе под нос. – Он чуть не попался!

Возле черного хода загорелась лампа, вокруг стало светло как днем. Дверь кухни распахнулась. На лестнице стояла беременная женщина в красном фартуке, с черными вьющимися волосами, собранными на макушке.

– Что случилось, мальчики? Где блюдо, которое я просила принести?

– Здесь, – откликнулся старший парень, протягивая мне собранные с земли брошюры.

– Спасибо, – кивнула я.

– Пожалуйста. – Он поднялся по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и отдал блюдо женщине, в то время как младший собирал последние брошюры.

– Чудесно, – сказала женщина, – а теперь, Уэс, вернись к бару, ладно? Если они как следует выпьют, то не заметят, что еда задерживается.

– Конечно. – Парень нырнул в дверь и исчез на кухне.

Женщина провела рукой по животу и вгляделась в сгущавшиеся сумерки.

– Берт! Где…

– Здесь я, – отозвался Берт из-под террасы.

Она обернулась на звук его голоса.

– Ты что, на земле?

– Ага.

– И что ты там делаешь?

– Ничего.

– Понятно. Когда закончишь, вынеси, будь добр, крабовые биточки, они остывают.

– Ясно. Уже иду.

Женщина вернулась в кухню, и до меня донеслись какие-то восклицания насчет канапе. Берт вылез из-под террасы, сложил собранные брошюры в стопку и протянул мне.

– Мне правда очень жаль. Так глупо вышло.

– Все в порядке, – сказала я, а он снова достал из волос листик, – просто досадная случайность.

Он серьезно посмотрел на меня:

– Случайностей не бывает.

Я удивленно взглянула на круглое лицо с пухлыми щеками и широким носом. Его густые волосы были чересчур короткими, словно их стригли дома. Он внимательно смотрел мне в лицо, словно желая удостовериться, что я поняла его слова.