Что такое КВН? - [26]
В чистом виде этот прием был использован, скажем, в номере "Новых армян" "Постой, паровоз" с иллюстрацией дорожными знаками. Интересно, что слова в этой песне вообще не были изменены по сравнению с оригиналом. Вся репризная нагрузка была возложена исключительно на парадоксальный видеоряд!
От этого номера оставался всего один шаг до синхробуффонады, то есть оригинальной пантомимы под чужую фонограмму. И "Новые армяне" его, разумеется, очень скоро сделали, показав в своей американской игре (1997) "боксерский поединок между Тайсоном и Холифилдом", положенный на адскую смесь из фрагментов англоязычных шлягеров. Еще раз они использовали этот прием на Летнем Кубке 1998 года, заставив петь популярные песенки политиков СНГ.
Правда, заслугой "Новых армян" можно считать лишь развитие этого достаточно редкого, впрочем, КВНовского жанра, поскольку к этому времени появились технические условия для достаточно простого и качественного компьютерного монтажа фонограмм. Открытие же, как можно догадаться, состоялось гораздо раньше, когда в полуфинале 1989 года команда УПИ показала свою знаменитую синхробуффонаду под фонограмму Л. Вайкуле "Еще не вечер". Слова песни идеально легли на пантомиму, исполняемую алкоголиком, одеколонщиком и токсикоманом.
Однако, синхробуффонада остается в КВНе жанром достаточно экзотическим. Достаточно серьезно им увлекалась, пожалуй, еще только команда Тбилиси, показав в 1994 году хор "войск быстрого реагирования» под ускоренную фонограмму "Не плачь, девчонка", а в 1996-м – урок английского языка под "Нэй-на-на-ней!".
Как ни странно, это – все постановочные схемы музыкального эпизода, которые были замечены на КВНовской сцене за почти четыре десятка лет. Кто-то, возможно, удивится, что мы не стали здесь говорить о "транзитовских" и "махачкалинских" мюзиклах. Однако, это – уже схема не эпизода, а целого конкурса, который, в свою очередь, состоит из эпизодов, вполне укладывающихся в приведенную классификацию. А драматургические концепции "музыкалки" мы еще будем подробно разбирать в соответствующей главе.
Теперь же пришла пора поговорить о главном – и более сложном – о сценарных подходах к созданию музыкального эпизода.
Строго говоря, называть "музыкальной пародией" какой-то конкретный вид КВНовского музыкального номера – не совсем правомерно. Потому что, как мы уже говорили, в КВНе любой музыкальный номер так или иначе является пародией, потому что использует заимствованную музыку. И все же пародией мы будем называть только номер, в котором заимствуется не только песня, но и образ исполнителя.
Надо сказать, что жанр этот был прекрасно известен уже давно (видимо, со времен МХАТовских капустников, а если копнуть поглубже – то и с шутов, передразнивавших короля). Существовало (и продолжает существовать) даже специальное эстрадное сценическое амплуа пародиста. Другое дело, что в оценке этого жанра похожесть голоса и манеры пародируемого исполнителя является почти абсолютом. На текст никто почти не обращает внимания, и потому на эстраде он почти всегда примитивен. В КВНе это немножко не так, а чаще всего – и совсем не так.
И тем не менее, пародия на образ до 1989 года находилась в КВНе под негласным запретом. Она попросту считалась "низким" жанром. Логика в этом была. Ибо в чем твоя интеллектуальная заслуга, если ты просто внешне похож на известного певца или обладаешь природным талантом пересмешника? Не случайно в 1989 году команда Донецка, впервые построив свой финальный музыкальный конкурс на пародиях, поплатилась за это чемпионским званием!
Но вернемся все же к тому, что мы договорились не называть "пародией", хотя все это пародией, безусловно, является. На что? – На тему! Ведь любой шлягер сидит в голове у зрителя не только своей музыкой, не только начальными строчками, но и общей темой, которая как раз в КВНе и подменяется. То есть любая КВНовская песня – это изначально перевертыш!
Чаще всего лирическая тема подменяется политической. Вот, скажем, о чем пели в 1989 году герои упомянутой уже одесской "Рабыни Изауры":
Ни к чему печалиться, подруга, -
Не у нас в Бразилии родной
Три марксиста, три веселых друга
Основали свой веселый строй!
А вот как в той же игре Воронеж в есенинском духе воспевал тогдашний жестокий дефицит:
Ты жива еще, Москва-старушка!
Жив и я. Привет тебе! Привет!
Пусть дымится над твоей Царь-пушкой
Сизый дым последних сигарет…
И как бы ни складывалась от года к году тематическая конъюнктура, эта классическая подмена продолжает работать:
Перестал, перестал, перестал я спать с женой,
А вчера зубною пастой подавился.
Отчего, отчего, отчего я стал такой? -
Вам бы третью ночь подряд Чубайс приснился!
("Транзит ", 1997)
Подмена темы может сопровождаться, а иногда и исходить из подмены "лирического героя". Популярный шлягер "Две звезды'', который в свое время, если помните, пели А. Пугачева и В. Кузьмин, в музыкальном конкурсе команды Санкт-Петербурга (1993) пели Штирлиц и Мюллер:
– В небе берлинском майскою ночью плавно кружит У-2.
– Летчик Покрышкин скорость превысил – надо отнять права!
– Бросьте вы, Мюллер, это он просто духом окреп в борьбе.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.