Что произошло 22 июня 1941 года? - [47]

Гитлер на МАТЕРИАЛЬНОЕ превосходство и не рассчитывал.

Руководство Рейха делало ставку на то, что народы Советского Союза не станут защищать власть, построенную троцкими и прочими зиновьевыми и каменевыми, незадолго перед этим ради осуществления Бог знает каких идей пытавшуюся не считаясь с жертвами беспощадно, через колено переломить Великий народ и Великую страну, на то, что построенное на таком фундаменте государство не устоит под напором военного урагана.

Германские руководители все еще ошибочно полагали, что СССР — это государство «мировой пролетарской революции» и марксистского пренебрежения «национальным» в угоду «классовому». Гитлер и его ближайшее окружение все еще считали, что советский народ не станет с оружием в руках, не жалея своей жизни, защищать режим, в жертву химерам троцкистских идей принесший огромное число граждан СОБСТВЕННОЙ страны, а также на то, что Сталин и его единомышленники не успеют в достаточной степени искоренить интернационал-большевизм, отравивший Советскую страну, на то, что новая идеология русского национального возрождения, победившая интернационализм прежних большевиков в России всего несколько месяцев назад, не успеет в должной степени «встать на ноги» и охватить массы.

Ну и, кроме того, на безусловное превосходство вермахта над РРКА в подготовке войск, на отличную выучку и тактическое мастерство немецкого солдата, на профессионализм и военное искусство немецкого офицера.

На то, наконец, что победное шествие германского оружия по Европе (причем шествия, осуществленного практически без применения этого оружия, так что возникало впечатление полной бесполезности и бессмысленности всякого сопротивления: ведь вся(!) холеная и лощеная Европа сдалась немецкой армии без боя) загипнотизирует, парализует почти не имевшую на тот момент опыта боевых действий РККА, приведет ее в состояние паники и отчаяния (что и произошло в первые месяцы войны). В общем на то, что вермахт победит за счет нематериальных факторов, которые на поле боя очень часто важнее превосходства в «железе».

14

Да поначалу все именно так и произошло. Красная Армия НЕ СТАЛА сражаться с вермахтом.

По одной простой причине, которую не озвучивал ни советский агитпроп, ни мистер Резун со товарищи. Коммунистические историки — потому что не имели права обвинить КПСС (тогда еще — ВКП(б)) в некомпетентности в вопросах строительства Вооруженных Сил, в очевидном неумении просчитывать ситуацию, в зашоренности и политической близорукости, которая вылилась в вопиющую неготовность армии и государства к той войне, что началась 22 июня 1941 года. Сторонники же Резуна старательно замалчивают истинные причины поражения РККА летом сорок первого совсем по иному поводу — потому что их версия истории требовала видеть по русскую сторону Буга несокрушимые легионы железных бойцов, изготовившихся к нападению на беззащитную Германию (и Румынию), а отнюдь не то, что там было на самом деле.

Красная Армия потерпела катастрофическое поражение — потому что в 1941 году ни в коем случае НЕ БЫЛА армией в обычном понимании этого слова. За два года до рокового июня сорок первого ее численность едва превышала полтора миллиона человек, а в марте 1941 года в ее рядах насчитывалось уже два миллиона семьсот тысяч «штыков»; к июню же ее численность составила пять с лишним миллионов — то есть, если беспристрастно взглянуть на процесс гипертрофированного увеличения численности советских Вооруженных Сил, то можно сделать один простой вывод, а именно — Красная Армия в июне 1941 года — НЕ АРМИЯ; это всего лишь гигантское скопление людей в военной форме, плохо или совсем не обученных военному делу, не имеющих понятия о том, что им предстоит делать на поле боя.

РККА июня 1941 года — один большой учебный полк новобранцев. И не более того — ибо для того, чтобы сделать из новобранца солдата, требуется как минимум шесть месяцев. А поскольку такого понятия как «запасные» в Советском Союзе из-за территориального принципа комплектования Вооруженных Сил не было по определению, то одетые наспех в военную форму вчерашние школьники, рабочие и колхозники военной силой не являлись и являться не могли. Хуже того — для такого колоссального количества новобранцев у Советского Союза не было ни подготовленного унтер-офицерского корпуса (а сержанты в большинстве стран мира — становой хребет армии), ни тем более комсостава. У Гитлера был неисчерпаемый запас офицеров кайзеровского рейхсвера («двести тысяч безработных лейтенантов и капитанов»), плюс генерал фон Сект сознательно из армии Веймарской республики делал одно большое юнкерское училище. И как бы ни рос вермахт — для него всегда в достатке были командиры с боевым опытом и необходимыми знаниями.

А Красная Армия? «Офицеров резерва» с боевым опытом у нее было — процентов десять от потребности, «спасибо» троцкистскому террору против «золотопогонников». Подготовкой командиров запаса интернационал-троцкистское руководство страны хоть и занималось — но опять же в видах освободительного похода на Европу, на помощь восставшим пролетариям. Будущих красных командиров натаскивали в знании «Краткого курса истории ВКП(б)» и умении конспектировать «Государство и революцию». Толку от таких офицеров не могло быть в предстоящей войне в принципе. Имеющиеся же в наличии офицеры и генералы боялись чекистских маузеров больше, чем германских танков, и предпочитали не предпринимать ничего, что могло бы остановить врага — чем предпринять какой-то оперативный или тактический ход, который мог бы быть признан вредительством со всеми вытекающими последствиями.