Что надеть для обольщения - [26]

– Давай обсудим это позже, когда поднимемся в библиотеку, Дженел, – сквозь зубы процедила Эдвина.

– Зачем? – Дженел улыбнулась и развела руками. – Ты же так любишь выставлять себя напоказ.

Эдвина сжала кулаки.

Рассчитывая немного разрядить обстановку, Прескотт поклонился дамам.

– Не помню, имел ли я честь быть представленным вам…

Дженел гордо вскинула голову и демонстративно отвернулась, пропустив слова Прескотта мимо ушей, а после долгой паузы надменно заявила:

– Знакомиться с таким человеком, как вы, ниже моего достоинства!

– Дженел! – прикрикнула на нее Джинни и сделала страшные глаза.

Дама в черном молча положила свою руку на плечо Дженел, но та резко ее убрала.

– Нет, Люси! Я все равно выскажу все, что об этом думаю, и буду вести себя так, как считаю нужным. Занимаясь этим делом, Эдвина утратила чувство благоразумия, а я, слава Богу, – еще нет.

– Ты же обещала, Дженел! – воскликнула Джинни, глядя на нее умоляющими глазами.

– Я сделаю так, как решила. Мне жаль, но я не могу сидеть сложа руки и молча наблюдать за тем, как Эдвина губит нас всех.

– Ничего подобного! Она нас не губит! Напротив…

– Когда речь заходит об Эдвине, ты становишься слишком благодушной и не замечаешь очевидного. Эдвина – недостаточно зрелая личность и не в состоянии принимать трезвые, взвешенные решения.

– Следи за своими словами, Дженел, – предупредила Эдвина дрожащим голосом. – Я моложе тебя, но это вовсе не значит, что я неразумное дитя. А также это не означает, что я позволю тебе обращаться со мной без должного уважения.

– Прошу вас, перестаньте спорить! – крикнула Джинни, сжимая перед собой руки в замок и глядя на своих подруг испуганными глазами. – Может быть, нам лучше подняться в библиотеку и выпить по чашечке превосходного чая?

– Я не допущу, чтобы этот человек переступил порог нашего Общества образования и развития женщин! – непримиримо заявила Дженел. – Это просто возмутительно! И если бы Эдвина действительно хорошо выполняла обязанности президента общества, она бы разделяла мое чувство негодования!

«Президента? Это какое-то общество?»

Эдвина бросила на Дженел выразительный взгляд:

– Тебе прекрасно известно, в какой роли здесь выступает мистер Дивейн и почему его присутствие здесь…

– Это вопиющее безобразие! – вскричала Дженел, поднимая вверх указательный палец. – Вся твоя затея – абсолютный бред! Только мои врожденные доброжелательность и великодушие удерживали меня все это время от того, чтобы резко не выступить против твоего безумного плана.

– Доброжелательность и великодушие! – презрительно фыркнула Эдвина. – Хорошо сказано!

– Даже из бурной встречи со своей свекровью ты не сделала никаких выводов для себя!

– Ну почему же? Один вывод я все-таки сделала: кто-то ей все разболтал, – резко бросила Эдвина, гневно сверкая глазами. – И преподнес ей ситуацию в самом невыгодном для меня свете – совсем не так, как мы договаривались.

Дженел вплотную подошла к Эдвине и наклонилась, глядя на нее свысока.

– Согласно твоему хваленому плану, помолвка должна была получить широкую огласку. Ну что ж, теперь ты добилась того, чего хотела. И не говори, что тебе это не по вкусу.

Эдвина гордо вскинула голову.

– Оставим в стороне этот неприятный эпизод. Даже ты не сможешь помешать мне принять мистера Дивейна у себя дома.

Дженел прищурилась:

– Я всегда выступала против того, чтобы наше Общество образования и развития женщин размещалось в твоем доме. Теперь я начинаю понимать, почему ты так упорно настаивала на этом.

Не обращая никакого внимания на Дженел, Эдвина повернулась к Прескотту и взяла его за руку.

– Пойдемте наверх, мистер Дивейн.

Мгновение Прескотт размышлял. Дама в черном по имени Люси, кусая губы, с несчастным видом смотрела на своих ссорящихся подруг. Джинни в ужасе заламывала руки. Казалось, она, того и гляди, расплачется от досады.

Дженел готова была разразиться еще одной гневной тирадой. Было видно, что нервы у Эдвины натянуты как струна. Судя по тому, что дамы общались друг с другом без особых церемоний, несмотря на нешуточную словесную перепалку, они, вероятий, были очень близки и даже, может быть, по-своему любили друг друга.

Прескотт счел разумным не вмешиваться в их взаимоотношения. Кивнув Эдвине, он предложил ей руку, и они вместе направились к лестнице.

Дженел, расправив плечи, с грозным видом загородила им дорогу.

– Я костьми лягу, но помешаю вашему плану!

Глава 9

За всю свою жизнь Эдвина ни разу никого не ударила. Однако в этот миг ее охватила такая злость на Дженел, что у нее просто руки чесались.

Поймав себя на этой мысли, Эдвина ужаснулась. Как она может даже думать о подобных вещах?! Ведь она совсем не такая, как ее свекровь. От воспоминания о пощечине Эдвина залилась краской стыда.

Продолжая тяжело дышать, она то сжимала, то разжимала кулаки. У нее появилось ощущение, что она находится на боксерском ринге и противник наносит ей удар за ударом, швыряя ее то на сетку, то в угол.

Она должна действовать решительно и положить этому конец. Прощание подруг и без того затянулось.

Эдвина повернулась к Джинни и, качая головой, сказала:

– Знаю, что тебе неприятно видеть, как мы ссоримся, Джинни, но даже ради тебя я не намерена сносить нападки Дженел и ее змеиный язык. – Сказав это, Эдвина снова повернулась к Дженел и со спокойным достоинством заявила: – Учитывая все это, мне не остается ничего другого, как воспользоваться своим правом президента и исключить леди Дженел Бланкетт из членов общества.