Что Кейти делала - [41]

— Кто бы это мог быть? — сказала Кейти. — Посмотри-ка, Кловер!

И Кловер открыла дверь. На пороге стояла Бриджет. Она с трудом сдерживала смех, а в руке держала письмо.

— Записка к вам, мисс Кловер, — сказала она.

— Мне! — воскликнула Кловер с огромным удивлением. Затем она закрыла дверь и подошла с запиской к столу. — Странно! — сказала она, разглядывая зелено-белый конверт. Внутри было что-то твердое. Кловер распечатала. Из конверта выпала маленькая зеленая бархатная подушечка для булавок в форме клеверового листика с маленькой ножкой из проволоки, обмотанной зеленым шелком. К подушечке была приколота бумажка со следующими стихами:

Хоть георгины, розы

Достойны королей,

Они поэтов грезы —

Ты, клеверnote 22, мне милей! 

Ты баловень природы,

А вовсе не людей:

Пью аромат свободы,

Ты, клевер, — чародей! 

Прочь бабочка умчалась,

Нарядна, весела;

Но я с тобой осталась,

Как верная пчела.

Это было первое в жизни Кловер поздравление к Валентинову дню. Она была восхищена.

— Ах, как вы думаете, кто это написал? — воскликнула она.

Но не успел еще никто ответить, как снова раздался громкий стук в дверь. Все даже вздрогнули. Снова Бриджет — с новым письмом!

— На этот раз для вас, мисс Элси, — сказала она, широко улыбаясь.

Все бросились к письму, и конверт был распечатан в мгновение ока. Внутри лежал маленький брелок из слоновой кости, а на нем старинными буквами было написано: «Элси». К брелоку был прикреплен листок с такими стихами:

Образ девочки прелестной

В сердце верном я ношу;

Добротой ее небесной

И живу я, и дышу;

Имя Элси я цветами напишу. 

В темных локонах головка,

Черных глаз нет веселей,

Словно черный бархат бровки,

Зубки жемчуга белей;

Элси — имя славной девочки моей. 

Резвы маленькие ножки,

Пчелкой голосок жужжит —

Осчастливит все дорожки,

По которым пробежит;

Имя Элси всех мечтой заворожит. 

Все движенья так свободны,

Все слова ее милы,

Все порывы благородны,

Чувства все ее светлы,

И малы все в адрес Элси похвалы!

— Совсем как в сказке, — сказала Элси. Глаза ее от удивления становились все больше и больше, пока Сиси читала эти стихи вслух.

И снова стук в дверь! На этот раз целая пачка писем. Все получили по одному, а Кейти, к своему огромному удивлению, — два.

— Что бы это могло значить? — пробормотала она. Но, заглянув в один из конвертов, она узнала почерк кузины Элен и убрала письмо в карман. Первым вскрыли письмо, адресованное Дорри. В верхней части листка бумаги был изображен пирог. Я должна объяснить, что незадолго до этого бедный Дорри перенес немало мучений в кабинете дантиста.

Принаряженный Джекnote 23,

Лет семи человек,

Ел пирог (а в нем столько варенья!)

Крик ужаснейший вдруг

Поразил всех вокруг,

И от Джека он шел, без сомненья. 

Его нежная мать,

Чуть успела вбежать,

Принялась вмиг дитя утешать.

— Что случилось, дружок?

Что ж не ешь пирожок? —

Стала с лаской она вопрошать. 

И взволнованный Джек

Ей в отчаянье рек:

— Зуб мой каждый болит и шатается…

Больно сладкое есть!

Ох, болит здесь и здесь!

Что теперь с пирогом моим станется? 

Кто бы вам передал,

Как кричал и рыдал

Вышеназванный здесь господин;

На другой день дантист,

В своем деле артист,

Зубы вырвал ему как один.

После этой «валентинки» дети долго не могли отсмеяться.

В конверте, адресованном Джонни, лежали бумажная кукла с надписью «Красная Шапочка» и стихи:

Портрет мой, Джонни, шлю тебе —

Будь счастлива в надежде;

Не плачь ты о моей судьбе —

Ведь я жива, как прежде. 

И вовсе я не съедена

И даже не укушена!

Неверны в книжке сведенья —

Нет волка столь бездушного! 

С моею милой бабушкой

Как прежде мы живем

И вкусные оладушки

По-прежнему печем. 

Сама удостоверишься,

Что живы мы вполне,

Когда к нам не поленишься

Приехать по весне.

Джонни была безмерно рада, так как очень любила Kpacную Шапочку.

В письме, полученном Филом, лежал кусочек резины, а на большом листе бумаги черными буквами было выведено следующее:

Я был очень нехороший

И забрался под кровать,

Чтоб украсть твои галоши,

Но решил их вдруг сжевать. 

«Кто там?» — был мне крик твой брошен.

Я, несчастный, задрожал,

Выронил из рук галоши,

Но кусок во рту держал. 

Я жалею, что был скверным,

Шлю назад кусок галош;

Буду другом тебе верным,

Если ты меня поймешь.

— Вы только послушайте, что мне написали, — сказала Сиси, делавшая вид, что удивлена не меньше остальных и сгорает от нетерпения, не в силах ждать, пока кончат читать стихи, присланные Филу. Затем она прочитала вслух:

К СИСИ

Если б с тобою мы птичками были,

Как бы тогда мы, счастливые, жили?

Жили б тогда мы в тенистых садах,

Пели бы звонко в душистых цветах,

Гулять бы летали за многие мили —

Так бы тогда мы, счастливые, жили. 

Если б с тобою мы рыбками были,

Как бы тогда мы, счастливые, жили?

Мы бы резвились в морской глубине,

Мы б танцевали в искристой волне,

Море б шептало седые нам были —

Так бы тогда мы, счастливые, жили. 

Если б с тобою мы пчелками были,

Как бы тогда мы, счастливые, жили?

Мы бы летали в лугах и лесу,

Пили с цветов бы нектар и росу,

Много бы меду в наш домик носили.

Так бы тогда мы, счастливые, жили.

Валентин

— Я думаю, это стихотворение лучше всех, — сказала Кловер.

— А я — нет, — заявила Элси. — Мое лучше всех. И к тому же у Сиси нет брелока. — И она с нежностью погладила маленький брелок, который все это время держала в руках.