Что, если мы утонем - [73]

Сэм был совершенно не в себе и почти не реагировал, просто безвольно позволил себя тащить. Нас окутал теплый водяной пар, но холод в моей груди никуда не делся. Он не уходил, потому что я была одна. Одна, хотя Сэм был рядом. Потому что сейчас из нас двоих в рабочем состоянии была лишь я.

Плевать на то, что на нас одежда. Я заставила Сэма снять джинсы и худи, а потом затащила его под струю душа. Теплая вода смывала с меня напряжение. Я положила руки на Сэма, после небольшого колебания он тоже меня обнял. Тело Сэма было ледяным, и я понимала, что никакой горячий душ не даст ему того, в чем он сейчас нуждается.

Мы долго стояли под душем. Шумела вода, мокрая футболка прилипла к телу Сэма, дрожать он перестал. Но отчаяние осталось.

Сэм запустил пальцы в мокрую ткань моего топа и прижал меня к себе, словно боясь упасть. Поскольку слова он сейчас не воспринимал, я гладила его по спине и плечам, чтобы он не забывал, что я рядом. Этого было недостаточно. Я поняла это в тот момент, когда он медленно от меня отстранился. Я поцеловала Сэма и почувствовала соль на его губах. И это точно была не вода из океана, потому что та давно уже смылась под душем.

Сэм плакал, и я никогда не забуду, как это было ужасно. Как он схватился за меня, желая большего: больше целоваться и меньше чувствовать. Как его руки опускались ниже, и в этот раз все было по-другому. Не настойчиво, а беспомощно, умоляюще. Как он хотел получить от меня то, чего я не могла ему дать. Избавления от боли. Анестезии. Средства, которое заставит забыть все печали.

– Сэм, – мой тихий голос заглушал плеск воды, но я была уверена, что он меня услышал. Я хваталась за его руки, но он продолжал покрывать меня поцелуями. – Пожалуйста, Сэм… – я схватила его за запястья. – Малыш, не надо. Не потому, что я тебя не хочу. Просто давай мы не будем делать это лишь затем, чтобы ты перестал что-либо чувствовать.

Сэм напрягся всем телом, и я на секунду испугалась, что сейчас все его отчаяние выльется в гнев. Но тут он опустил плечи, и когда они начали вздрагивать, я прижала Сэма к себе.

В этот момент я поняла, что же на самом деле чувствуешь, когда любишь человека. Как ужасно, когда ему плохо.

Следующая мысль поразила меня словно гром.

Когда любишь. Я его люблю. Это осознание вдруг стало очень четким.

Как смешно и как глупо, что я думала, будто у меня есть выбор. И как тупо было полагать, что этот человек может меня обмануть или что-то утаить. Ведь он просто пытался все сделать правильно.

Я обняла Сэма крепче. Я больше никогда его не отпущу.

Позже, когда мы уже лежали в кровати и Сэм спустя несколько минут в моих объятиях провалился в глубокий сон, я молилась о том, чтобы и он не отпускал меня. В особенности после того, как я наконец-то расскажу ему о том, кто же я на самом деле.

На глаза навернулись слезы, потому что еще ни разу в жизни я не испытывала такую палитру чувств. К нему, Сэму. К лучшему, самому чудесному человеку в моей жизни. Который без раздумий поставит жизнь тех, кто ему дорог, выше своей собственной. Чтобы сделать этот мир лучше.

Как я могла так долго закрывать на это глаза?! Ставить его слова под сомнение, снова и снова убеждать себя в том, что он не такой?

В одночасье все мои мысли показались мне абсурдными. Возможно, со мной произошло то, что называют переосмыслением.

Возможно, сегодня вечером я увидела, что достаточно сильная.

Возможно, оно все-таки существует.

Новое «после».

* * *

Сэм беспробудно проспал десять часов и не видел во сне ни одного кошмара. Я поняла это по тому, что всю ночь лежала рядом, не сомкнув глаз.

Солнце давно взошло. Рассвет был коротким, не слишком впечатляющим и скрывался за толстой стеной тумана над океаном. Я слышала, как волны спокойно и ровно бьются о берег, совершенно равнодушные к событиям прошлой ночи.

Почти всю ночь мы переписывались с Коулом. Про то, что Тедди чувствует себя хорошо, но на всякий случай проведет ночь в больнице. Что Киана будет с ней. Что она спит. Что Сэм занят тем же.

Полчаса назад я получила сообщение, что она проснулась и страдает от худшего похмелья в своей жизни и от угрызений совести за случившееся вчера.

Все закончилось хорошо, но это «все» было ужасным. Это странное чувство, когда кошмар уже позади. Я твердила себе, что мы приехали сюда хорошо провести выходные. Что все целы и невредимы. По крайней мере, физически.

Я не решалась встать с постели, потому что знала, как чутко спит Сэм. Он не должен проснуться, ему нужен чертов покой, который он так заслужил. Пусть он и дальше лежит рядом, пусть он не чувствует боли, из-за которой у него между бровями пролегли глубокие складки. Несколько минут я просто смотрела на Сэма. Не знаю, как я смогла бы дышать, произойди с ним что-то прошлой ночью.

Я заметила, что он просыпается, еще до того, как он зашевелился. Он слегка повернул голову в мою сторону и моргнул. Я молча провела ладонью по щеке Сэма. Его челюсть слегка напряглась, будто он собрался что-то сказать, но я его опередила.

– С ней все в порядке. С Кианой тоже. Все хорошо.

Он отреагировал не сразу. Будто пытался удостовериться, что я говорю правду. Сэм тяжело вздохнул, напряжение вернулось к нему, и я ничего не могла с этим поделать, оно крепко обвило тело Сэма своими щупальцами.