Что делать? - [51]

Шрифт
Интервал

- Часто вы ссоритесь?

- Никогда.

- Отчего ж это?

- Да именно потому, что соблюдаем это правило: не быть на глазах один у другого иначе, по его прямому желанию.

- Ах, мой милый, как я тебя обманула, как я тебя славно обманула! Ты не хотел сказать мне, как мы с тобою будем жить, а сам все, все рассказал! Как я тебя обманула! Ну, слушай же, как мы будем жить, по твоим же рассказам! Во-первых, у нас будет две комнаты - твоя и моя - и третья комната, где мы будем пить чай, обедать, принимать гостей, которые бывают у нас обоих, а не у тебя одного или не у меня одной. Это во-первых. Во-вторых: я в твою комнату не смею входить, чтобы не надоедать тебе. Ты в мою - также. Это второе? Ну, в-третьих, - ах, мой милый, я забыла спросить об этом: Кирсанов вмешивается в твои дела? Или ты в его? Вы имеете право доспрашиваться друг у друга о чем-нибудь?

- Э, да ведь теперь я вижу, зачем ты спрашиваешь, - не скажу.

- И не нужно. Я сама знаю: не имеете права ни о чем спрашивать друг друга; не вмешиваетесь в дела один другого. Итак, в-третьих: я не имею права ни о чем спрашивать тебя, {вас, если вы} мой милый, - если тебе хочется или надобно сказать мне что-нибудь о твоих делах, ты сам мне скажешь. И точно то же - наоборот. Ну, вот три правила. Что еще дальше? {Далее было: Дальше остается только написать эти три правила крупными буквами и [про] выставить в рамках за стеклами на дверях каждой ком}

- Верочка, второе правило требует пояснений: ну хорошо, мы видимся с тобою в нейтральной комнате за чаем и за обедом. Теперь представь себе такой случай: напившись поутру чаю, я сижу в своей комнате и не смею носа показать в твою - до самого обеда, - так ведь?

- Конечно.

- Приходит ко мне знакомый, не нейтральный, а собственно мой, и говорит, что через два часа {Вместо: через два часа - было: через несколько времени} зайдет другой знакомый, - между тем мне нужно уйти на три {Было: а. на неско б. на полтора} часа из дому. Но я знаю, зачем он придет, - я могу попросить тебя передать ему тот ответ, который ему нужен, - я могу просить тебя об этом, если ты думаешь оставаться дома?

- Конечно, можешь. Возьмусь я за это или нет, это другой вопрос. Если я откажусь, ты не можешь ни претендовать, ни спрашивать меня, почему я отказываюсь. Но спросить, не соглашусь ли я оказать тебе эту услугу, спросить ты можешь.

- Прекрасно. Но я не имею права войти в твою комнату, - ведь это между чаем и обедом, - как же я спрошу тебя об этом?

- О боже, как он прост, это маленькое дитя! {Далее было: а. Начато: Ему б. Он [ничего] не может сам догадаться} Какое недоумение - скажите пожалуйста! Вы делаете вот как, Дмитрий Сергеевич. Вы входите в нейтральную комнату и говорите: "Вера Павловна!" Я отвечаю из своей комнаты: "Что вам угодно, Дмитрий Сергеевич?" Вы говорите: {Далее начато: Через} "Я ухожу из дому; в мое отсутствие зайдет господин А (вы называете фамилию вашего знакомого), у меня есть некоторые сведения для передачи ему. Могу ли я просить вас, Вера Павловна, передать ему их?" Если я отвечаю: "нет", - наш разговор кончен; если я отвечаю: "да", - я выхожу к вам в нейтральную комнату, и вы сообщаете мне, что я должна, по вашей просьбе, передать вашему знакомому. Теперь вы знаете, {Вы поняли меня} маленькое дитя, как надобно поступать?

- Да, моя милая Верочка, шутки шутками, а ведь в самом деле лучше всего жить так, как ты говоришь. Только откуда набралась {составила себе} таких мыслей?

- Ах, мой милый, да разве трудно до этого додуматься? {Вместо: да разве ~ додуматься? - было: разве я слепая, или не ду} Ведь я видала семейную жизнь, {Вместо: семейную жизнь, - было: [как] сколько мелких неприятностей в семействах, - только от того, что им} - я говорю не про свою семью, она такая особенная, - но ведь у меня есть же подруги, я же бывала в их семействах, боже мой, сколько неприятностей между мужьями и женами, - ты не можешь вообразить себе, мой милый!

- Ну я-то, Верочка, воображаю. {Далее было: Нет, мой милый, и ты не воображаешь, - помнится, что ты мне говорил о задушевном желании всех женщин}

- Знаешь ли, что мне кажется, мой милый? Так не следует жить людям, как они живут - все вместе, все вместе. Надобно видеться между собою или только по делам, или когда собираются вместе отдохнуть, веселиться, - я всегда смотрю и думаю: отчего с посторонними людьми каждый так деликатен? отчего при чужих людях почти все стараются казаться лучше, чем в своем семействе? И ведь в самом деле, при посторонних людях бывают лучше, - отчего это? Мне кажется, слишком большая фамильярность {бесцеремонность} вовсе не годится в обыкновенной жизни.

- А как бы ты полагала лучше?

- Я скажу, только ты не смейся, - вообще, {Далее начато: не надоб} мой милый, об чем бы я тебя просила: обращайся со мною всегда так, как обращался до сих пор, - ведь это же не мешало же тебе любить меня, ведь мы же не обманывали друг друга, - и ведь я все-таки знала, мой милый, что могу во всем, во всем ждать от тебя помощи, - ведь ты был же мне ближе, чем отец и мать, - даже если бы я с ними и была дружнее, чем была, ты все-таки был бы мне ближе, я бы тебе все-таки доверила такие мысли, каких не сказала бы ни хорошей матери, ни сестре, ни брату, а тебе, тебе все это говорила, что только было у меня на уме, - значит, ведь мы были же близки с тобою? А ты как держал себя? Отвечал ли когда-нибудь неучтиво или делал ли выговоры? {Далее начато: Нет, не} Как же это можно, быть неучтивым с посторонней девушкой или делать ей выговоры? Этого нельзя, - так говорят. Хорошо, мой милый, - вот я твоя невеста, буду твоя жена, а ты все-таки обращайся со мною, как велят обращаться с посторонней девушкой, - это, мой друг, мне кажется, лучше для того, чтобы было прочное согласие, чтобы любовь поддерживалась. Так, мой милый?


Еще от автора Николай Гаврилович Чернышевский
Том 2. Пролог. Мастерица варить кашу

Во второй том вошли роман «Пролог», написанный Н. Г. Чернышевским в сибирской ссылке в 1864 году и пьеса-аллегория «Мастерица варить кашу», написанная в период пребывания в Александровском заводе.http://ruslit.traumlibrary.net.


Статьи о русской литературе

Русская литературная критика рождалась вместе с русской литературой пушкинской и послепушкинской эпохи. Блестящими критиками были уже Карамзин и Жуковский, но лишь с явлением Белинского наша критика становится тем, чем она и являлась весь свой «золотой век» – не просто «умным» мнением и суждением о литературе, не просто индивидуальной или коллективной «теорией», но самим воздухом литературной жизни. Эта книга окажет несомненную помощь учащимся и педагогам в изучении школьного курса русской литературы XIX – начала XX века.


Терпеливая Россия. Записки о достоинствах и пороках русской нации

«Исторические обстоятельства развили в нас добродетели чисто пассивные, как, например, долготерпение, переносливость к лишениям и всяким невзгодам. В сентиментальном отношении эти качества очень хороши, и нет сомнения, что они очень удобны для людей, пользующихся ими к своей выгоде; но для деятельности пассивные добродетели никуда не годятся», – писал Н.Г. Чернышевский. Один из самых ярких публицистов в истории России, автор знаменитого романа «Что делать?» Чернышевский много размышлял о «привычках и обстоятельствах» российской жизни, об основных чертах русской нации.


Том 1. Что делать?

В первый том Собрания сочинений русского революционера и мыслителя, писателя, экономиста, философа Н.Г. Чернышевского (1828–1889) вошел роман «Что делать?», написанный им во время заключения в Алексеевском равелине Петропавловской крепости.http://ruslit.traumlibrary.net.


Полное собрание сочинений в 15 томах. Том 2. Статьи и рецензии 1853-1855 - 1949

Н. Г. ЧернышевскийПолное собрание сочинений в пятнадцати томах.


Детство и отрочество. Военные рассказы графа Л. Н. Толстого

«Нельзя сказать, чтобы попытки сделать это были очень удачны. Причина неудовлетворительности их отчасти заключается в том, что талант графа Толстого быстро развивается, и почти каждое новое произведение обнаруживает в нем новые черты. Конечно, все, что сказал бы кто-нибудь о Гоголе после «Миргорода», оказалось бы недостаточным после «Ревизора», и суждения, высказавшиеся о г. Тургеневе, как авторе «Андрея Колосова» и «Хоря и Калиныча», надобно было во многом изменять и дополнять, когда явились его «Записки охотника», как и эти суждения оказались недостаточными, когда он написал новые повести, отличающиеся новыми достоинствами…».


Рекомендуем почитать
Камень

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Иудея

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Море богов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Всходы новые

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Последнее свидание

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Том 2. Улица святого Николая

Второй том собрания сочинений классика Серебряного века Бориса Зайцева (1881–1972) представляет произведения рубежного периода – те, что были созданы в канун социальных потрясений в России 1917 г., и те, что составили его первые книги в изгнании после 1922 г. Время «тихих зорь» и надмирного счастья людей, взорванное войнами и кровавыми переворотами, – вот главная тема размышлений писателя в таких шедеврах, как повесть «Голубая звезда», рассказы-поэмы «Улица св. Николая», «Уединение», «Белый свет», трагичные новеллы «Странное путешествие», «Авдотья-смерть», «Николай Калифорнийский». В приложениях публикуются мемуарные очерки писателя и статья «поэта критики» Ю.