Что будет, то и будет - [25]

* * *

— Да, вы правы, — сказал Нордье, ровно в семь часов европейского времени оторвав Ури от компьютера. — Тенденция именно такова. И я в растерянности.

— Мой друг, депутат кнессета, — сказал Ури, сразу преисполнившись сознанием собственной значимости, — сегодня же внесет законопроект «О заселении пустующих земель бывшей территории Франции».

— О чем вы говорите! — взмахнул руками Нордье. — Заселить территории! Это вам что — Палестина?! Нужно спасать народ! Нужно…

Тут оба замолчали, потому что каждый был профессионалом и понимал, что противопоставить пришельцам нечего. И если господину Нордье суждено быть похищенным, то никакой Кнессет его не спасет. Можно привести в боевую готовность систему ПВО, но когда это самолеты и ракеты могли спасти людей от нашествия летающих тарелок?

— Зачем им это? — трагически вопросил господин Нордье, выдавая свое крайнее замешательство. — Почему именно Франция?

— Послушайте, — сказал Ури, — а если эвакуировать население? Ведь в Германии, смотрите, похищают гораздо меньше. И никакого роста случаев каждый год по десять тысяч. Или возьмите Россию…

— Куда эвакуировать? И кто нас примет? И кто нам поверит?

— Статистике не могут не поверить! — воскликнул Ури и прикусил язык.

Конечно, статистика — надежная наука, но только в том случае, если веришь в исходную идею. Чтобы поверить результатам расчетов Бен-Дора, нужно было сначала поверить в то, что пришельцы существуют, что они действительно похищают людей, что исчезновения французов — не результат того, что им осточертела жизнь в Париже или Нанте, и они отправились искать счастья на берега Темзы или Миссисипи.

Положение сложилось безвыходное.

* * *

Законопроект о заселении территории Франции в случае, если эта территория опустеет, прошел почти единогласно. Правда, в зале заседаний присутствовали только 35 депутатов из 120, но зато почти все они были заранее обработаны господином Авнери, а депутат от арабской партии Салман Аббас оказался даже энтузиастом уфологии. В пришельцев он не верил, полагал, что НЛО запускают американцы и русские, а китайцы им помогают. Но идея отправить евреев осваивать берега Сены и Луары ему очень импонировала.

В программе новостей принятие закона было в тот же вечер очень язвительно прокомментировано известным Шаем Барнеа. Тут, понимаете, пенсионеры без квартир — это для них, что ли, закон приняли? Поселить стариков вблизи от площади Пигаль — и проблема решена…

Утром министерство иностранных дел Французской республики разразилось очень резкой нотой в адрес Израиля.

— Ну и хорошо, — сказал Ури Бен-Дор своему приятелю Ави Авнери, теперь эти лягушатники по крайней мере вдумаются в проблему.

В тот день на территории Франции было зарегистрировано семь тысяч исчезновений. Множество людей рассказывали, что лично видели пролетавшие в небе светящиеся диски, а потом слышали истошные крики похищаемых.

Господин Нордье стал самым известным во Франции человеком после президента Фарлана. Говорил он только правду:

— Нужно примириться, — сказал он в программе TV-5. — Мы, французы, нужны пришельцам. Может быть, на территории нашей великой страны инопланетяне собираются открыть музей. Я лично готов и говорю пришельцам «я вас не боюсь».

— Аэрокосмические силы, — сказал начальник Французского генштаба генерал Депардье, — готовы отразить любую атаку. Силы НАТО — в полном нашем распоряжении. Но локаторы не фиксируют никаких НЛО! Нам не с кем сражаться, и это деморализует.

Если деморализованной оказывается армия, что говорить о гражданском населении?

Правительство выступило с официальным заявлением, что информация уфологов проверяется, и причин для паники нет. Сами понимаете, если вам говорят, чтобы вы не паниковали, то вы начинаете просто выходить из себя и спасаться на все четыре стороны.

* * *

Специальное заседание правительства Израиля было созвано в десять утра следующего дня. Премьер Визель был взбешен, и потому цвет его лица стал багровым, а седой пучок волос на голове шевелился будто от ветра.

— Никогда еще, — ледяным голосом сказал премьер, — наш кнессет не принимал таких нелепых законов. Почему никто из министров не сказал своего слова?

Тут же выяснилось, что на памятном заседании присутствовал только министр туризма Стессель, который проспал всю процедуру обсуждения, а потом проголосовал «за», спросив перед этим у своего соседа, на какую кнопку нажимать.

— Теперь во Франции паника, отношения с французами испорчены. Сегодня же нужно внести в этот дурацкий закон радикальные изменения. Бред собачий!

Премьер Визель никогда не отличался сдержанностью.

— Послушай, Хаим, — сказал депутат Ави Авнери, призванный на заседание кабинета в качестве козла отпущения. — Ты можешь уделить мне десять минут, и тогда…

— Три! — отрезал премьер. — И только для того, чтобы ты при мне написал прошение о выходе из партии.

После чего Визель и Авнери удалились в курительную комнату, где провели не три и не десять, а девятнадцать минут. Вернулись оба в состоянии задумчивости, и Визель сказал:

— Повторяю — бред собачий! Но давайте подождем развития событий.

И закрыл заседание.

* * *