Что будет, то будет - [124]

Лэнс улыбнулся:

— Посмотри, какая погода! Необычайно тепло для конца марта. Тем более, в этот час все уже готовятся ко сну, нас никто не заметит.

— Да вы с ума сошли! — не выдержав, перебил его Северус. — Во–первых, наверняка заметят! Во–вторых… вам же нельзя покидать Хогвартс! Ведь Дамблдор говорил, что защитные чары…

— Я помню, что он говорил, — резко сказал Лэнс. — Но я не собираюсь остаток жизни провести в четырех стенах. От этого вынужденного заточения меня уже тошнит.

Северус прерывисто вздохнул.

— Кстати… ведь рядом с Хогвартсом аппарировать нельзя, не так ли? — вдруг спросил профессор.

— Все же знают, что нельзя, — немного удивленно откликнулся Северус. — Только за воротами…

— Значит, защитные чары действуют и снаружи, — подытожил Лэнс. — И мы вполне можем погулять. Тем более, луна уже не полная. Ну, что ты думаешь?

Это опасно. Неоправданный риск. Было бы из‑за чего… И при чем тут вообще луна?

— Нет.

— А все‑таки?.. — не отставал профессор, проводя пальцами по его спине.

— Я сказал «нет», — упрямо повторил Северус. — Это мое последнее слово.

***

Через полчаса Северус и Лэнс уже оказались под темным, усыпанным звездами небом. Северус никогда еще не выходил из Хогвартса в такое время. Нет, бывало раньше, он ходил вечерами в Запретный лес за ингредиентами для зелий, да и в теплицах у профессора Спраут он работал не далее как сегодня, но это было все же скорее в сумерки, а сейчас уже приближалась полночь. Воздух действительно был довольно теплым, в нем переплетались запахи самых разных трав и цветов, свежесть, идущая со стороны озера, аромат влажной земли после прошедшего днем дождя и много чего еще. Ветра почти не было, на деревьях лишь тихонько дрожали недавно распустившиеся листья. В подернутой рябью поверхности озера отражалась ущербная луна.

Они шли молча. Северус видел, как же Лэнс рад выйти из каменных стен хотя бы на время, и уже не жалел, что профессору удалось‑таки его уговорить. Лэнс будто впитывал взглядом все окружающее, запоминал картину до мельчайшей черточки. А Северус в основном смотрел не на лес, озеро и небо, а на Лэнса.

— Посмотри, как красиво, — сказал Лэнс, когда они достигли берега. — Как будто мы одни в целом мире.

— Еще кальмар, — уточнил Северус. Тот как раз ненадолго высунулся на поверхность, но сразу же снова исчез в черной глубине. Северус поспешил отвести взгляд от воды — еще с детства, с того самого случая, она его немного пугала.

— Все, теперь уж остались только мы, — улыбнулся Лэнс и присел на траву.

Северус заметил, что цепочка на шее Лэнса немного перекрутилась, сел рядом с ним и осторожно ее поправил. Лэнс обнял его за плечи.

— В такие моменты мне так не хочется верить в это проклятье…

«Ну зачем вы об этом?» — мысленно упрекнул его Северус.

— Послушай… — медленно и как‑то осторожно начал Лэнс. — Я вот тут думал… А может быть, его на самом деле и нет?

— То есть как? — удивился Северус. — В смысле, Дамблдор зачем‑то ввел нас в заблуждение?

Лэнс покачал головой.

— Нет, Дамблдор может, конечно, что‑то скрывать — например, я так до сих пор и не уверен, знает ли он о нас, и если знает, то сколько — но лгать бы он никогда не стал. Я все же могу судить о нем с большей уверенностью, чем ты — он у меня первые два курса вел трансфигурацию…

— Плевать на трансфигурацию! — перебил его Северус. — Если не Дамблдор, то по–вашему что, получается, это моя мама солгала?!

— Bli inte stött… то есть, я хотел сказать, не обижайся, я не это имел в виду, — поспешно сказал Лэнс, а потом задумался. — Может быть… ну, не знаю… может, ее родители ошиблись при колдовстве, и оно не сработало, а может, они вообще только голову ей заморочили — ведь она в чарах не очень хорошо разбирается, насколько я помню…

— Вряд ли, — с сомнением покачал головой Северус. — Как‑то это надуманно.

Лэнс вздохнул.

— Да, наверное.

Они притихли и сидели в полном безмолвии еще некоторое время, пока Северус не почувствовал, что он уже начинает замерзать — земля все еще была довольно холодной.

— Давайте пойдем куда‑нибудь еще, — предложил он, вставая на ноги.

Они пошли вдоль стены замка, держась неподалеку от опушки Запретного леса. В свете луны все казалось каким‑то призрачным, нереальным, замершим… пока Гремучая Ива, еще тонкое, но весьма агрессивное дерево, не взмахнула веткой, как плетью, отгоняя пролетавшую мимо птицу.

— Совершенно бешеное дерево, — сказал Лэнс с неодобрением. — Хорошо, что когда я учился, его не было. Игры у нас тогда были отчаянные, и многим могло не поздоровиться…

— Да, эту иву посадили, как раз когда я поступил в Хогвартс, — кивнул Северус. При упоминании об отчаянных играх ему почему‑то вспомнилось, как Лэнс и его однокурсники испытывали Империо на совах. Он прогнал из головы картинку и добавил: — Но и сейчас некоторые развлечения у студентов просто идиотские. Левикорпус, например… Я уже не говорю о мародерах, они вечно…

— Я уже знаю, что случилось с Гадженом в прошлом году. — Лэнс наклонился и завязал ослабшие шнурки. — Мне Флитвик говорил. И в учительской на стене мерцающими буквами записано: «Не позволяйте студентам приближаться к Гремучей Иве!»