Читая Шваба. Инклюзивный капитализм и великая перезагрузка. Открытый заговор против человечества - [25]
Один из разделов книги Шваба так и называется «Риск антиутопии» (The risk of dystopia). Хотя он в этом разделе не упоминает роман Джорджа Оруэлла «1984», однако в рассуждениях профессора он подразумевается. Более конкретно: подразумевается главный загадочный герой романа по имени «Большой Брат» (Big Brother) – единоличный лидер государства Океания и партии «Ангсоц». В Лондоне – столице Океании, где происходят все основные события романа развешаны плакаты с портретом и сопровождающей надписью: «Большой Брат смотрит на тебя» (другой вариант: «Большой Брат следит за тобой»). Большого Брата живьем никто не видел. Зато он как всеведущий бог видит и слышит всех. Для этого в Лондоне и за его пределами у Большого Брата имеются многочисленные «глаза» и «уши». В жилых помещениях и в офисах развешаны телекраны, которые вещают круглосуточно, поддерживая нужный дух и политическую сознательность членов партии. Но, оказываются, телекраны не только вещают и показывают. Они одновременно следят за человеком. Выражаясь современным языком, работают в режиме видеокамеры. Такие же закамуфлированные видеокамеры развешаны по городу. Герои романа Уинстон Смит и его возлюбленная девушка Джулия, выехав тайком за пределы Лондона для свидания, встречаются в лесу. Но и там они разговаривают шепотом, поскольку опасаются, что по лесу развешаны микрофоны. Можно только удивляться, как мог такое предвидеть Джордж Оруэлл 73 года назад, когда писал свой роман.
Помимо технических средств у Большого Брата есть еще уши и глаза в виде людей. В принципе каждый сознательный член партии должен доносить на других людей, которые нарушают установленные Большим Братом правила жизни. И не только члены партии. Дети, как мы видим по роману, доносят на своих родителей, муж на жену и наоборот.
Клаус Шваб пишет о тех достижениях науки и техники XXI века, которые превзошли фантазию Джорджа Оруэлла: «Теперь, когда информационные и коммуникационные технологии пронизывают почти все аспекты нашей жизни и формы социального участия, любой цифровой опыт, который мы имеем, можно превратить в «продукт», предназначенный для мониторинга и прогнозирования нашего поведения. Из этого наблюдения рождается мысль о возможности риска превращения антиутопии в реальность».
В упомянутом разделе Клаус Шваб предпочитает ссылаться не на классиков литературной антиутопии, а на современников, представляющих разные отрасли знания. Первая из них – Шошана Зубофф (Shoshana АнЪвДУСудя по всему, она потомок выходцев из России. Наверное, правильнее было бы ее представить как Шошану Зубову. Родилась в 1951 году. Американский писатель, социальный психолог, философ, профессор Гарварда.
Второе имя – Юваль Ной Харари (Yuval Noah Harari). Израильский писатель-футуролог, работает в жанре нон-фикшн. Его перу принадлежат бестселлеры «Sapiens. Краткая история человечества» и «Homo Deus. Краткая история будущего». Их совокупный тираж – свыше 30 млн экземпляров (на самых разных языках). К прогнозам израильского гуру (хоте ему еще лишь 43 года) прислушиваются топ-менеджеры и аналитики Силиконовой долины.
Третий – Евгений Морозов (Evgeny Morozov) – обозреватель британского издания Guardian, автор нескольких книг по вопросам технологий и политики.
Спасибо профессору Швабу. Благодаря его ссылкам на указанных специалистов я смог познакомиться с некоторыми их работами и существенно расширил свой кругозор. А главное, что упомянутые авторы в один голос говорят о том, что развитие современных цифровых и коммуникационных технологий почти не оставляет человечеству надежды на то, что оно не окажется в том состоянии, которое описано в романах-антиутопиях. Т. е. «риск превращения антиутопии в реальность», выражаясь словами Шваба, крайне высок. Можно даже сказать более определенно: «Великая перезагрузка» для того и задумана, чтобы Большой Брат следил за человечеством. Все они так или иначе полагают, что в 2020 году произошло резкое усиление контроля над человеком отчасти по причине, а отчасти под предлогом такого фактора, как COVID-19.
Что самое неприятное: даже если действие указанного фактора прекратится, контроль над человеком сохранится. А если этого контроля окажется властям недостаточно, то не исключено, что они спровоцируют еще какое-нибудь событие, которое позволит еще туже закрутить гайки контроля. Организовать какой-нибудь террористический акт наподобие 11 сентября 2001 года. Или напустить еще какой-нибудь вирус. Или, если уже ничто не поможет, начать какую-нибудь войну.
В общем оценки будущего, сделанные выше названными авторами, мягко говоря, проникнуты тревогой и окрашены в мрачные цвета. Это констатирует сам Шваб. Например: «Некоторые социальные комментаторы, такие как Евгений Морозов, идут еще дальше, убежденные, что пандемия предвещает темное будущее технототалитарного государственного надзора».
Клаус Шваб неоднократно ссылается на Юваля Ноя Харари. Этот писатель-футуролог подчеркивает, что научно-технические достижения в деле слежения за человеком сегодня уже далеко превзошли все те технологии, которые описаны в романах-антиутопиях Джорджа Оруэлла и других писателей. Если раньше, например, электронный браслет позволял контролировать лишь местоположение объекта контроля, то сегодня объем информации об объекте (человеке), поступающей через браслет, намного больше. Теперь, например, браслет уже позволяет измерять круглосуточно температуру и пульс человека (скоро миллионы и миллиарды людей убедят надеть такие браслеты для того, чтобы более эффективно бороться с разными пандемиями). Но и это еще не все возможности чудо-браслетов. Далее мы читаем:
Книга призвана объяснить социально-экономическую модель современного мира. Ее называют по-разному: «рыночная экономика», «постиндустриальное общество», «капитализм» и т. п. Однако подобного рода термины до конца не раскрывают сущности указанной модели. Автор определяет ее как «денежная цивилизация». В основе ее лежит ростовщический капитал, который сегодня представлен банками, инвестиционными фондами, прочими финансовыми компаниями. Ростовщический капитал выстроил мировую финансовую пирамиду, с помощью которой осуществляет эксплуатацию большей части человечества, экономический и политический контроль над отдельными странами и миром.В книге раскрывается структура и механизмы функционирования этой финансовой пирамиды.
Книга посвящена важнейшему событию новейшей финансовой истории – международной конференции в Бреттон-Вудсе (США) в 1944 году. Вторая мировая война была еще в разгаре, а решения конференции уже закрепляли ее результаты в сфере мировых финансов. В Бреттон-Вудсе закладывались основы международного золотодолларового стандарта. Этот валютно-финансовый порядок стал фундаментом, на котором в ходе ряда международных конференций уже позднее, в 1945 году закладывался мировой политический порядок. В книге показано, что мировые банкиры, «хозяева денег» готовили этот проект мировой финансовой системы задолго до начала второй мировой войны.
В фундаментальном труде русского ученого, доктора экономических наук Валентина Катасонова исследуется история и идеология капитализма - денежной цивилизации, создавшей новую систему рабству, более эффективную, чем традиционный рабовладельческий строй.Автор убедительно доказывает, что основой капитализма является идеология иудаизма, разделяющая весь мир на некое избранное меньшинство и остальное человечество, призванное ему служить. Катасонов исследует генезис развития капитализма от Древнего мира до наших дней, показывая становление налогового и долгового рабства.
Валентин Юрьевич Катасонов - профессор МГИМО, доктор экономических наук - известен как исследователь закулисных сторон мировой финансовой системы. В своих книгах он показывает, кто и как регулирует финансовые потоки в мире, и главное - почему Россия, при множестве нерешенных внутренних проблем, выступает сейчас спонсором Запада и переправляет туда миллиарды долларов.По мнению автора, могущественные банкирские кланы Запада, в первую очередь Ротшильды давно выработали собственную глобальную финансовую доктрину и делают все, чтобы Россия неизменно оставалась денежным и сырьевым придатком западной цивилизации.Как была разработана эта доктрина, какие конкретные действия принимались и принимаются для ее осуществления, какая роль отведена в ней нынешней российской власти - на всем этом Валентин Катасонов подробно останавливается в своей новой книге, представленной вашему вниманию.
В книге делается попытка осмысления многих событий последнего века и сегодняшнего дня через призму Апокалипсиса. Происходящие ныне события создают ощущение грядущей глобальной катастрофы. Ни философы, ни историки или иные интеллектуалы не в состоянии дать удовлетворительные ответы на возникающие у людей вопросы: куда движется человечество, есть ли у него будущее, возможно ли предотвратить (или, по крайней мере, отсрочить) грядущую катастрофу? Автор уверен, что исчерпывающие ответы на эти и подобные вопросы можно найти в Священном Писании (Ветхий и Новый Заветы) и особенно в последней его книге, называемой Откровением святого Иоанна Богослова, или Апокалипсисом.
Интерес к сталинской эпохе отечественной истории в нашем обществе остается неизменно высоким, в том числе к экономике этой эпохи. В книге доктора экономических наук В. Ю. Катасонова – одного из ведущих экономистов современной России – раскрывается суть сталинской экономики, показывается ее уникальный характер не только по сравнению с экономиками других стран, но также экономикой СССР раннего и позднего периодов. Тема сталинской экономики в настоящее время достаточно табуирована, поскольку на ее фоне блекнут любые модели так называемой «рыночной экономики», навязываемые России.
Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам.
Сборник воспоминаний и других документальных материалов, посвященный двадцатипятилетию первого съезда РСДРП. Содержит разнообразную и малоизвестную современному читателю информацию о положении трудящихся и развитии социал-демократического движения в конце XIX века. Сохранена нумерация страниц печатного оригинала. Номер страницы в квадратных скобках ставится в конце страницы. Фотографии в порядок нумерации страниц не включаются, также как и в печатном оригинале. Расположение фотографий с портретами изменено.
«Кольцо Анаконды» — это не выдумка конспирологов, а стратегия наших заокеанских «партнеров» еще со времен «Холодной войны», которую разрабатывали лучшие на тот момент умы США.Стоит взглянуть на карту Евразии, и тогда даже школьнику становится понятно, что НАТО и их приспешники пытаются замкнуть вокруг России большое кольцо — от Финляндии и Норвегии через Прибалтику, Восточную Европу, Черноморский регион, Кавказ, Среднюю Азию и далее — до Японии, Южной Кореи и Чукотки. /РИА Катюша/.
Израиль и США активизируют «петлю Анаконды». Ирану уготована роль звена в этой цепи. Израильские бомбёжки иранских сил в Сирии, события в Армении и история с американскими базами в Казахстане — всё это на фоне начавшегося давления Вашингтона на Тегеран — звенья одной цепи: активизация той самой «петли Анаконды»… Вот теперь и примерьте все эти региональные «новеллы» на безопасность России.
Вместо Арктики, которая по планам США должна была быть частью кольца военных объектов вокруг России, звеном «кольца Анаконды», Америка получила Арктику, в которой единолично господствует Москва — зону безоговорочного контроля России, на суше, в воздухе и на море.
Успехи консервативного популизма принято связывать с торжеством аффектов над рациональным политическим поведением: ведь только непросвещённый, подверженный иррациональным страхам индивид может сомневаться в том, что современный мир развивается в правильном направлении. Неожиданно пассивный консерватизм умеренности и разумного компромисса отступил перед напором консерватизма протеста и неудовлетворённости существующим. Историк и публицист Илья Будрайтскис рассматривает этот непростой процесс в контексте истории самой консервативной интеллектуальной традиции, отношения консерватизма и революции, а также неолиберального поворота в экономике и переживания настоящего как «моральной катастрофы».