Читая между строк - [113]

— Нисколько, — улыбнулся Мак.

— А! — Ванесса склонила набок голову, ожидая разъяснений.

Мак улыбнулся еще шире.

«Умный парень», — подумала Джулия, ее восхищение им еще возросло.

Дверь в кухню открылась, и оттуда появился Фабиан с бутылкой вина и двумя бокалами. Джулия с ужасом заметила, что у него на щеке остался след темной помады Мэгги. Она не могла себе представить, чтобы Мэгги в такой момент могла заключить его в страстные объятия. Скорее это он пытался заключить в объятия ее, но промахнулся. Или она вырвалась. Мэгги появилась вслед за ним.

— Здравствуйте, голубчики. Миссис Гаф, наконец-то я имею счастье лицезреть вас воочию. Это совсем не то, что выполнять обязанности секретаря для Фабиана. Мистер Гаф, рада вас видеть.

Чарльз обмер, что было явно заметно. Через какое-то время он сердечным жестом протянул ей руку.

— А, так это вы — старшая из жильцов этого дома! Должен сказать, я вас совершенно не так себе представлял. Зовите меня просто Чарльз, хорошо?

— Мэгги? — Ванесса, нахмурившись, поглядела на Фабиана. — Ты уверен, что это Мэгги?

— Нет, мам. Я не могу за это поручиться. Может быть, это Дэвид Старки[26]. Как ты думаешь?

— Я не желаю шутить с тобой шутки. — Ванесса взяла бокал и протянула его, чтобы ей налили вина. Потом, заметила Джулия, ее взгляд скользнул по лицу сына и потемнел, когда она обнаружила мазок помады. Пальцы Ванессы еще крепче сжали ножку бокала.

— Мэгги, мы говорили о плесени в холле. Вы это видели?

— Да, видела. Но вы же должны понимать, что такое домовладельцы. Они выскребут у вас последний пенни и при этом не обеспечат ничего. Наш ничем не отличается от других.

— Но я сам домовладелец. — Чарльз выпятил грудь, держа в руках бокал с вином. — У меня есть два дома в Лондоне, которые я сдаю. Если бы была обнаружена плесень, я бы был предупрежден об этом. Вы должны сказать ему.

— Мы говорили, но он не обратил на это внимание. Вы же понимаете, это студенческое жилье, и если бы мы отказались от него, нашлись бы другие, кто согласился.

— А этот диван такого неприятного цвета, — фыркнула Ванесса. — Что-то невообразимое! Он выглядит так, словно его только что привезли из какого-нибудь мещанского района.

Джулия тут же бросила взгляд на Мэгги и увидела, как та напряглась. Она всегда говорила, что обивка этого дивана напоминает ей цвет занавесок у нее дома в Лидсе.

— Мэгги, а откуда вы? — поинтересовался Чарльз. — Мы ездили в Долины[27] несколько лет назад. Там очень красиво.

— Да, согласна. Но я не из Долин. Я всю жизнь прожила в Лидсе, пока не приехала сюда.

— В Лидсе сейчас появились очень респектабельные районы, правда? — Ванесса рискнула присесть на краешек кресла. — И там тоже есть университет. Я полагаю, Мэгги, ваши дети учатся в университете?

— Нет. Я единственная сумасшедшая в этой семье, — ответила Мэгги. Джулия видела, что она старается казаться беззаботной, но глаза ее выдавали. Они были слишком блестящими. — Они все теперь работают.

— Ну, по вам не скажешь, что у вас взрослые дети. Вы выглядите так молодо и живо! — сказал Чарльз, развалясь на диване и не смущаясь его неприятным цветом.

— Она удивительна, правда? — сказал Фабиан, прислонясь к стене.

Ванесса бросила на него острый взгляд.

— А откуда вам пришлось сегодня добираться? — спросила Джулия, улыбаясь Чарльзу и решив, что его проще всего увлечь незначащей болтовней.

— Из Хэмпшира. Мы живем совсем рядом с Винчестером.

— Это замечательный город! — сказала Ванесса. — Наполнен духом культуры и истории. Так же, как Оксфорд. Я не смогла бы жить в некрасивом месте.

— Хорошо, когда есть возможность выбирать, — негромко произнес со своего места Мак.

— Мак, а где вы живете? — Ванесса обратилась к нему подчеркнуто вежливо.

— Блэкберд-Лейз. Вы, наверное, слышали об этом районе. Он знаменит своими автоугонщиками. О нас периодически говорят в новостях.

Повисла тишина.

— Еще вина? — спросил Фабиан, покачивая в воздухе бутылкой. Все, кроме Джулии, протянули стаканы.

— А это… Да, ведь это Кандинский, правильно? — Сказала Ванесса, глядя на постер над диваном. — Немногие люди способны понять современное искусство. Это, наверное, твой, Фабиан?

Джулия опять взглянула на Мэгги. Их глаза встретились без всякого выражения. Фабиан, казалось, не заметил подтекста.

— Да, мой. Я привез его из школы. Вы должны были видеть его в моей студии, когда приезжали туда.

— Что-то не припоминаю, — невинно проговорила Ванесса. — Но я люблю Кандинского. Русские так экспрессивны. Однако это не каждому по душе. Некоторые люди до сих пор предпочитают изображения плачущих испанских мальчиков. — Она слегка усмехнулась. — Я думаю, вы бы не стали вешать у себя дома Кандинского, Мак?

— Не-а, — ответил он, остановившись, чтобы глотнуть вина. — Я предпочитаю Брака[28].

Улыбка сползла с лица Ванессы.

Мэгги рассмеялась и, поперхнувшись, закашлялась.

— Брака? — переспросила она, иронично глядя на Мака. — Лично я не переношу кубистов. Не понимаю, что вы в них находите. Если взять Пикассо и Брака периода их сотрудничества, я клянусь, вы не найдете в них ни на волос различий.

— Но это несправедливо, — возразила Джулия, уловив шаловливую искорку в глазах Мэгги. — Очевидно, что влияние на Брака Сезанна делает его отличным от других.