Чистый углерод. Алмазный спецназ-2 - [12]

Капрал не разозлился, как сплошь и рядом бывает в случаях, когда задержанный начинает качать права. Вообще не выразил особых эмоций. Просто словно бы ненадолго задумался, как ему поступить. Наконец без выражения буркнул:

— Поедете к господину капитану.

— С превеликим удовольствием. И как можно быстрее, — сказал Мазур: — Только показывайте дорогу, я здесь впервые.

— Садитесь за руль, — приказал капрал и первым полез на заднее сиденье.

Мазур включил зажигание. Пикап отъехал задом, освобождая дорогу, а когда Мазур тронулся, пристроился сзади. Капрал распоряжался:

— Прямо по улице. У того вон желтого дома свернете направо.

— У того вон бывшего желтого? — нейтральным тоном уточнил Мазур.

Дом и в самом деле заслуживал именно такого названия — желтой краски там сохранилось по пятнышку размером с ладонь на квадратный метр.

Не вдаваясь в дискуссии, капрал буркнул:

— Возле него самого.

Автомат он держал так, что дуло пребывало в неприятной близости от затылка Мазура, а такое никому не понравится. Мазур сказал спокойно:

— Вы бы отвели ствол? Не люблю, когда мне в затылок тычут дулом.

— А кто любит? — поворчал капрал. — Не звените нервами, я спусковой крючок пальцем прижимаю с обратной стороны, так что случайного выстрела не будет…

Профессионал, оценил Мазур. Но, в болотного черта Качану, что все это должно означать? Документов не требовали, вообще не задали ни одного вопроса — однако, учитывая жандармские нравы, обращаются прямо-таки по-джентльменски, на «вы», не орут, стволами в харю не тычут… Вообще-то забрезжили наметки версии…

— На перекрестке — налево. И к тому вон дому, где над крыльцом флаг республики.

Указанный дом, трехэтажный, судя по виду, был построен в промежутке меж двумя мировыми войнами из добротного красного кирпича — и, что для этого мегаполиса крайняя редкость, содержался, с первого взгляда видно, в идеальном порядке: все окна целехоньки и даже недавно вымыты, входная дверь покрашена, темно-коричневая черепичная крыша без единой прорехи. Здешняя жандармерия определенно любила комфорт и грязью зарастать не собиралась. Ну и, надо полагать, создается соответствующий имидж: среди грязи и запустения сверкают хоромы жандармерии… Да, но какого черта здесь делает жандармерия?.. А ее тут полно — с дюжину толчется в огороженном дворике, и в окнах видны сплошь жандармы. Черт, неужели в Ньянгатале началась очередная заварушка? Вроде бы не должна, по всем прогнозам: Олесин концерн прикупил немало генералов и влиятельных политиканов — в первую очередь как раз для того, чтобы сохранялась стабильность и не случалось заварушек…

Капрал подтолкнул его стволом автомата:

— Руки за спину и вперед. В здании — на второй этаж, налево. Твою мать! Стоять!

Он запустил ручищу в левый карман куртки Мазура и вытащил обе бельгийские гранатки, бросил короткую фразу, явно смачно выругался — и явно не в адрес Мазура, а в свой собственный за допущенную промашку. Уважаю самокритичных людей, подумал Мазур, с заложенными за спину руками входя в дверь, которую перед ним распахнул один из пленителей.

Внутри ходили жандармы, кто с деловым видом, кто праздно болтался, и особого внимания не обращал никто — смотрели мельком. О своей драгоценной сумке он не беспокоился — едва вылез из машины, ее подхватил за ним и понес тот, что уже обременился сумкой с автоматом.

На втором этаже они вошли во что-то, напоминающее небольшую приемную — только вместо секретарши за столом с тремя телефонами сидел жандарм. При виде процессии он молча встал и распахнул дверь.

За дверью обнаружился средних размеров кабинет, обставленный с казенным аскетизмом (роскошные здесь полагались чинам, начиная с полковника — или пониже, но занимавшим какой-нибудь важный пост). Хозяин кабинета за большим пустым столом пребывал в чине капитана, и его пост вряд ли можно было отнести к важным. На стене над его толовой Мазур сразу заметил выцветший четырехугольник обоев — ага, несомненно висевший здесь раньше портрет президента уже сняли ввиду его безвременной кончины, а портреты лидера нового до этой глуши добраться еще не успели. Сие нам знакомо и по родному Отечеству, доводилось наблюдать схожую картину…

— Садитесь, — бесстрастно сказал капитан.

— Руки из-за спины убрать можно? — вежливо осведомился Мазур.

— Можно, — кратко обронил капитан.

Какое-то время они беззастенчиво разглядывали друг друга. Мазуру капитан, усатый здоровяк лет сорока, не понравился сразу: исключительно оттого, что выглядел весьма неглупым человеком и хватким сыскарем, умеющим расставлять хитрые капканы и устраивать мастерские ловушки. Иногда гораздо предпочтительнее иметь дело с недалеким простаком, чванливым дураком. Здесь — ничего похожего.

— Капитан Бартоломео Амбатене, жандармерия, — сказал хозяин кабинета.

В тон ему Мазур представился:

— Адмирал Кирилл Мазур, экспертная группа по безопасности при президенте республики.

Капитан и глазом не моргнул:

— Бывает… — посмотрел через плечо Мазура. — Давайте, что там…

Капрал выложил все отобранное у Мазура оружие, жандарм достал из сумки «Беретту» и положил на стол, примостив рядом три запасных магазина.