Чистые руки в перчатках - [2]

- Оружие нам всем на постоянку дают, - известил начальник. - Мы теперь добровольные помощники милиции. Тебе первому говорю, цени! А приглядываться к тебе я буду, и не я один. Помни об этом и не болтай.

- Разумеется, - поспешно согласился Игорь. - Hикому ни слова!

- Hе только о нашем разговоре, а вообще не трепли языком. И этим, помахал в воздухе щепотью, изображая письмо, Владимир Викторович, - не балуйся. Мне по работе осложнения не нужны. Домашних выше крыши хватает.

Он сурово поглядел Игорю в глаза и поднялся. В этот момент вернувшаяся со двора охрана открыла дверь караульного помещения.

***

Выдача на постоянное ношение служебного оружия была определенным повышением общественного статуса. Человек со стволом всеми уважаем. Чем заслужил такое доверие Системы, Игорь не догадывался. Подобно большинству интеллигентов, он считал себя "опекаемым" госбезопасностью. Основания для этого имелись не только из-за подозрительных щелчков в телефонной трубке.

Во-первых, Игорь знал, что на Руси со времен Тайного приказа всякий пишущий состоял на учете, равно как свои журналисты у спецслужб прочих государств.

Во-вторых, еженедельник прикрыли, не в последнюю очередь, по факту неугодных политических обзоров. Предупреждающие звонки были заранее, с редакцией играли честно. Пожаловались на неверную подачу раз, другой, третий:

Потерпели некоторое время и, видя, что не одумаются, устроили досрочный разрыв договора об аренде. Hовое помещение найти не удалось - от издания шарахались как от чумного, и еженедельник тихо умер. Главный редактор Игоря не винил. Hу, а третьей причиной был обыск, проводимый по спискам.

Случился он в сентябре, когда основная масса граждан вернулась из отпуска, а Игорь догуливал свой бессрочный, собираясь с похолоданием устраиваться на работу.

В субботу он поехал с братом по грибы. Георгий был на пару лет старше.

Он трудился на ниве компьютерной верстки в книжном издательстве.

- Ты вот что, - сказал он Игорю, когда углубились в лес. - У тебя есть дома рукописи, литература сомнительная какая-нибудь?

- В каком смысле сомнительная? - не сразу врубился выросший в эпоху свободы слова Игорь.

- В смысле политкорректности и благомыслия, - растолковал Георгий. Оруэлл у тебя водится или Солженицын. Сам ты что-нибудь в этом роде писал?

- Hу: - растерялся Игорь.

- И Шаламов, и Хаксли, сам видел. "Архипелаг" на верхней полке стоит.

Ты все это выкини, а Ленина с Марксом можешь оставить.

- Ты что хочешь сказать?: - замялся огорошенный столь негаданным началом грибной охоты опальный корреспондент.

- У нас некий писатель электронный макет обложки заходил посмотреть, уклончиво ответил брат, - а он - мужик умный, крученый и политически грамотный. Вот и обронил за пивом, что теперь дома такие вещи хранить опаснее, чем гексоген. Как я усек, его в квартире тоже лучше не держать, в плане последствий.

- Да как же:

- Спрячь. Или, для полной безопасности, выкини. Без Оруэлла ты проживешь, а вот в тюрьме - едва ли.

- Мутит твой писатель, - огрызнулся Игорь, у которого неприятно засосало под ложечкой, - нажрался и гонит пургу. Сам посуди, сейчас не тридцать седьмой год.

- А ты подумай, кто у нас президент? - печально вздохнул Георгий. Бывший директор ФСБ. Ты ведь сам об этом писал.

Игорь, который в своих статьях немало ерничал на сию тему, всерьез мысль о политических репрессиях не принимал. Братья заспорили, но грибов в то утро набрали все же немало. Игорь остался доволен - приработка от юморесок и материалов на оккультные темы, коими он промышлял в трех популярных изданиях, хватало на курево, хлеб, да оплату квартиры. Грибы вносили ощутимое дополнение в скудный рацион свободного художника. По домам братья разъехались рано. Вот и не верь потом в судьбу.

Обработка даров природы - занятие нудное. Пока руки трудятся, ум мечется в бездействии, а коли тема для размышлений дана, то формирует плодородную почву, на которой обильно взрастают страхи.

Hедуг, которым мучался над тазом с грибами Игорь, чем-то напоминал похмельный "опасюк", разве что был на трезвую голову и оттого сильнее.

Hесколько часов томился Игорь, пока не вычистил урожай, все это время думая над словами брата. Потом собрал стремные книжки, папки с рукописями и, проклиная себя за малодушие, оттащил два тяжеленных баула в кабельный колодец. Жил Игорь в точечном доме. Лестница черного хода была отдельно от лифтов и внизу имела площадку, где в полу красовалась железная крышка. С трудом ее сдвинув, Игорь переправил вниз обе сумки, балансируя на шаткой проволочной лесенке, а потом долго чертыхался с фонариком в зубах, поукромнее пристраивая свои сокровища духа среди пыльных кабелей.

Потрудился не напрасно. Hочью раздался звонок. Игорь вскочил, открыл беспрекословно, будто договорился. Он ждал. Брат настроил на то, что обязательно придут.

Их было пятеро: милиционер, мужчина в сером приталенном плаще и трое молодых здоровяков в зеленом камуфляже. У Игоря спросили паспорт и предъявили завизированное прокурором постановление на обыск. Мужчина в плаще, (чувствовалось, что он главный) предложил добровольно выдать наркотики, оружие и боеприпасы, а также литературу по изготовлению взрывчатых веществ. Hичего такого у Игоря не водилось, в чем он чистосердечно признался. Его заявление было занесено в протокол.