Чистое удовольствие - [9]

Нужно было пройти по коридору до лифта, спуститься на два этажа и найти сто восемьдесят восьмой номер. Все, казалось бы, просто, и все было рядом, если бы не Натальино состояние. Она боялась того, что делает, боялась встретить знакомых или быть увиденной обслугой около этого номера, она вообще боялась, сжимая в кармане халата пачку презиков, но ее вело в сторону этого номера независимо от нее.

Сначала она приехала на лифте не на тот этаж и вышла напротив рецепции, затем испуганно заскочила назад вместе с пожилой парой, которая посмотрела на нее осуждающе. Почему испуганно и кто сказал, что осуждающе, не важно, у нее были именно такие ощущения, и она залилась краской, выдавая свое состояние, хотя, казалось бы, кому какое дело, куда она идет. Выйдя на нужном этаже, она повернула не в ту сторону и уже явно опаздывала, ей уже чуть ли не стало плохо на нервной почве, голова все сильнее кружилась.

С трудом осознав ошибку, она повернула в обратную строну и шла по коридору, как в тумане глядя на таблички с номерами. 185… 186… 187… 188. Дверь номера 189 с шумом распахнулась, и из нее вышла дама с собачкой. Вздрогнув, но стараясь выглядеть невозмутимой, Наталья прошла мимо, завернула за угол коридора и приостановилась там, опершись спиной о стену и пытаясь успокоиться. Получалось это плохо, и волнение усиливалось. Ей показалось, что дама проводила ее подозрительным взглядом, слава богу, что той нужно было идти в другую сторону, к лифту.

Если бы кто-нибудь из знакомых встретил Наталью в эту минуту, он бы подумал, что она пьяная, настолько обалдевший у нее был вид. Несмотря на это, она знала, что делала. Выждав пять минут и услышав, как закрылись двери лифта, она вновь вернулась к нужному номеру. Ее магнитом тянуло к нему, а время подгоняло. Шел уже шестой час.

Она остановилась напротив, но рука не поднималась позвонить, это было все равно, что прыгнуть в пропасть, сделать последний шаг не получалось. Десять секунд, двадцать, тридцать… она просто стояла перед дверью номера, слава богу, что ее никто не видел, выглядело это странно.

Дверь открылась, взяв Наталью за руку, ОН завел ее внутрь. Ничего не говоря и просто улыбаясь, сбросил с нее халат, скинул свой и, оставшись голым, поднял ее на руки. Он был сильным, его член стоял. Эта его готовность бросилась в глаза и ударила в голову, ОН мог делать с ней теперь все, что угодно.

Четырьмя этажами выше муж распечатал колоду карт, а она позволила снять с тебя трусики, у каждого из них было три часа на наслаждение. Нет, у Натальи – два с половиной, ей следовало вернуться раньше.

Так ее никто еще не трахал. Упиваясь обладанием, жадничая, наслаждаясь ее телом и вседозволенностью, ОН выпустил на волю свою и ее похоть, они оба сошли с ума. Она действительно потеряла разум, и что происходило, потом не помнила. Краденное яблоко слаще обычного, и ОН ею откровенно наслаждался, это еще сильнее заводило ее. Она отдавалась, подставлялась, подчинялась, она сама захлебывалась сладостью вожделения. Она забыла обо всем, потеряв чувство времени, и если бы ОН не показал ей на часы в семь тридцать, она забыла бы вернуться вовремя.

Пьяной Наталья зашла в этот номер, пьяной и вышла, только теперь еще более пьяной особой очумелостью, оставалось только дойти назад.

Ей вновь повезло, и она никого по дороге не встретила, потому как видок у нее был еще тот. Назад по коридору до лифта, два этажа вверх, метров десять направо, и она, наконец, дошла. Облегченно вздохнув, Наталья сунула руку в карман халата. Ключа от номера не было! Похоже, он выпал ТАМ, а она и не заметила.

Стоя в растерянности перед дверями номера, Наталья пыталась сообразить, что делать. Вот-вот мог подойти муж, а она была в таком состоянии, будто трахалась ночь напролет. Это сходу бросалось в глаза. Вновь идти назад было рискованно, хоть возможно она просто себя накручивала. Оставалось попросить дубликат в рецепции. С трудом сообразив это, Наталья торопливо пошла туда, время поджимало, и следовало действовать. Пачка Durex полетела в урну (у НЕГО были свои презики), и она поехала вниз. Раскольников в аналогичной ситуации прятал топор в дворницкой.

Им обоим повезло, дворника в каморке не было, а ключ ей быстро выдали, и, вернувшись назад вовремя, Наталья пошла принимать душ.

Муж застал ее лежащей на кровати в обалдевшем состоянии со стаканом холодной минералки в руке. Весь вид Натальи говорил о том, что ей удалось попасть на массаж, и массаж этот был отменным.

Как удачно эта идея сорвалась с ее языка перед их расставанием!

Как ни странно, угрызений совести не было. Что-то пыталось шевельнуться внутри, но быстро затихало. Послевкусие блаженства гасило блеклые вспышки виновности, да и в чем была ее вина, она по-прежнему любила мужа, даже не узнав имя этого мачо.

Между тем, она ЕМУ похоже понравилась, и когда их взгляды пересеклись во время завтрака следующим утром, в его глазах мелькнуло вожделение, она сразу почувствовала это, почувствовала и намокла внизу. Именно такая у Натальи была реакция, заставившая ее задержать дыхание и испуганно опустить глаза. Она вновь испугалась за саму себя, и похоже ОН это заметил, в отличие от поедавшего омлет мужа. Тот удачно вчера поиграл и находился в отличнейшем настроении.