Чистодел - [4]

– Кто тебе сказал? Я, чтоб ты знал, пахал над этим планом целых три месяца. Потом проверял и перепроверял. Если никого совсем постороннего в дело не пустим, то оно выгорит, точно говорю. – Мишаня истово перекрестился.

Кстати, заместитель заведующего слегка покривил душой. Заниматься конкретно этим проектом он начал почти год назад, сразу после интересного и откровенного разговора с собственной женой.

Колыхнув животом, он встал, сложил лист вдвое и разорвал на мелкие куски. Потом очкарик забросил обрывки в блюдце, служившее пепельницей, и запалил скромный погребальный костер.

– Лично ты сколько хочешь? – спросил Витек и очень постарался не измениться в лице, когда услышал ответ.

– Славная у тебя квартирка, брат, – заметил Мишаня. – А там что? – Он указал на дверь.

– Спальня.

– С сексодромом три на три на водяном матраце? – уверенно предположил друг юности.

– Имеет место.

– И баб здесь небось побывало несчитано.

– Скажешь тоже, – скромно ответил министр и сделал вид, что смутился.

Он очень порадовался, что тюфяк и лузер, бывший однокурсник и друг даже не подозревает о том, что его собственная жена Лизонька, некогда первая красавица филологического факультета, одна тысяча девятьсот девяносто четвертого года выпуска, тоже время от времени отдыхает по этому адресу.

Несчастный рогоносец Мишаня действительно ни о чем таком не догадывался. Он просто об этом знал. Давно и наверняка.

Глава 3 Разгрузить Боливара

Несколькими днями позже. Элитный поселок в ближнем Подмосковье

– Ну, Мишаня! – восхищенно прогудел вице-премьер Славик. – Ну, голова!

В каминный зал бесшумно просочилась прислуга, крупная женщина средних лет в черном платье и снежно-белом фартучке. Она принесла поднос с двумя высокими кружками, исходящими паром, перегрузила их на низкий квадратный столик со стеклянной столешницей и так же тихонько удалилась.

Друзья быстренько похватали посуду и приникли к ней. Полдня они катались на снегоходах по заснеженным полям, а потому испытывали легкий, не холод, нет, а бодрый физкультурный морозец.

Славик и Витек тесно дружили еще с университетских времен. Третьим, если не первым в той развеселой компании был Мишаня. С годами многое изменилось. Демократия, сами понимаете, штука хорошая, но дружить в наше непростое время следует исключительно на своем уровне. Поэтому скромный клерк был удален на длину телефонного провода. Они по-прежнему перезванивались, но очень и очень редко. Количество друзей юности с экономического факультета того самого государственного университета одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года выпуска самым естественным образом сократилось до двух.

– Точно, – согласился Витя. – Башка у него всегда варила.

– Удивляюсь даже, как это он с таким умищем сподобился дослужиться до… – подхватил хозяин дома, запнулся и спросил: – Кто он там у тебя?

– Целый замзавотделом, – заявил министр Витя.

– Аж до таких высот! – Славик рассмеялся. – Шибко умных у нас, сам знаешь, не особо жалуют. – Он подошел к камину и не счел за труд лично подкинуть пару полешек в огонь.

– А если серьезно? – с напряжением в голосе спросил гость.

– План почти идеальный. – Шутки закончились, вице-премьер снова был деловит и собран.

– Что значит «почти»?

– Это значит, что мне будет что самую малость поправить и легонько подкорректировать. Это хорошо. Вышестоящие товарищи всегда должны быть чуть умнее разработчиков. Мишаня и это учел. Передай ему мой искренний одобрямс.

– Обязательно.

– Не забудь. – Славик взял со столика кружку и принялся жадно пить слегка остывший глинтвейн.

Этот мужчина был высоченный, широкий и в то же время какой-то мягкий и домашний, удивительно похожий на плюшевого мишку.

– Кстати, сколько он попросил?

– Десять процентов! – вскинулся Витя. – Представляешь, от полутора до двух ярдов в баксах. Обалдеть!

Хозяин дома поставил опустевшую кружку на место и осведомился:

– Надеюсь, ты не стал торговаться?

– А не жирно ему будет? – разволновался гость в ранге министра. – Такие, блин, бабки и кому?

– Не будет, Витя. – Славик широко улыбнулся. – Ему вообще никак не будет. И ничего.

– То есть… погоди, я тебя правильно понял?

– Абсолютно, – сказал вице-премьер, упал в кресло и вытянул длинные ноги. – Если на кону стоят такие деньжищи, то посторонних личностей принято снимать с пробега. И вообще, Боливар у нас не железный, троих не вынесет.

– Вот, значит, как. – Вите на минуту стало жутковато.

Он знал друга юности как облупленного, поэтому не страдал лишними иллюзиями на его счет.

– Да ладно, старый. – Вице-премьер протянул руку и шутливо ткнул верного друга кулаком в плечо. – Ты да я, да мы с тобой не первый год дела делаем. К чему нам лишний пассажир? Когда дело выйдет на финишную прямую, дам я нашему Мишане в помощь своего человечка. Он-то это дело и закончит.

– А что потом с ним самим будет? – Гость совсем не хотел об этом спрашивать, как-то само собой вырвалось.

– Мне потом его будет очень не хватать, – грустно проговорил Славик. – Золотая у парня голова, честное слово, ничуть не хуже Мишкиной.

– Когда начинаем?

– У меня через неделю доклад во втором доме[2], – безмятежно отозвался хозяин дома и жизни. – Вот и доложу. Там, кстати, с телевидения кто-то будет. Пускай страна услышит и увидит.