Чистодел - [2]

– И покрепче.

– Чай, – негромко проговорил второй, щупловатый с виду, скромно одетый, в очках, с потертым портфелем под кожу на коленях.

Он даже не стал уточнять, какой конкретно: черный, зеленый или темно-синий в крапинку.

– Это все? – удивилась и одновременно расстроилась красавица.

– Шагай! – распорядился здоровяк, дождался, пока официантка отойдет, и осведомился: – Так вы сказали, что сможете его найти?

– Да.

– А если он уже мертв?

– Предъявлю тело.

– Вы в курсе, что никто из наших людей его даже как следует не разглядел? – Дядечка пододвинулся поближе и навис глыбой над своим гораздо менее габаритным собеседником. – А тот мужик, который мог его опознать, тоже куда-то пропал.

– Да, – опять односложно ответил очкарик.

Здоровяк сделал первый крошечный глоток из чашки. Он же оказался и последним, потому что этот гурман не обнаружил в принесенном ему эспрессо и намека на кофе.

Он брезгливо отставил подальше емкость сомнительной чистоты и проговорил:

– А вам не кажется, дорогой мой, что вы несколько самоуверенны?

– Нет. – Человек в очках и с портфелем даже не притронулся к кружке, из которой торчал хвостик заварного пакетика.

– Ведь прошло уже больше года, – не унимался здоровяк. – Все следы стерлись.

– Следы не стираются. – Очкарик закурил и стряхнул пепел в розеточку из фольги. – Никогда.

– Если бы мне не посоветовали обратиться к вам очень серьезные люди, то я подумал бы, что вы просто хотите развести меня на аванс. – Дядечка достал из замшевого кисета трубку, самую настоящую B&B, щелкнул специальной изогнутой зажигалкой.

В полутемном зале приятно запахло богатством и успехом.

Девушка у стойки опять проснулась, принюхалась и тихонько вздохнула.

– Успокойтесь, – сказал очкарик и тускло улыбнулся. – Я никогда не требую у клиентов аванс, только деньги на текущие расходы.

– С «девяткой»[1] проблем не будет, – веско проговорил здоровяк и принялся досыпать табак в трубку. – Объясните только, где же вы собираетесь его искать.

– Там, где он прячется.

Десятью минутами позже.

Обрывок разговора непонятно кого неизвестно с кем

– Я беспокоюсь, поймите.

– Не стоит, встреча прошла вполне штатно.

– Скажите, а это действительно настоящий специалист? – Эта фраза прозвучала с неприкрытым беспокойством.

– Более чем. Я позвоню, как выяснится что-нибудь интересное.

На этом связь прервалась.

Глава 1 Пахарь и трахарь

Москва, зима 2009 года

– Еще кофейку, Мишаня?

– Да, давай. – Как говорится, пустячок, а приятно.

Словами не выразить, как согревается и поет душа, когда самый настоящий руководитель федерального министерства принимает в одной из собственных московских квартир своего подчиненного, обычного занюханного заместителя заведующего отделом, да еще лично потчует его ароматным напитком собственноручного изготовления.

– Ну и как? – полюбопытствовал министр Витя.

– Недурственно, – признал Мишаня, сделал еще один глоток и аж зажмурился от удовольствия.

Потом он отставил чашечку в сторону и потянулся за сигаретами.

– Ты бы пореже дымил, старый, – сказал хозяин квартиры и заботливо пододвинул гостю кофейное блюдце, потому что пепельниц в доме не держал.

Сам он, конечно же, здоровье табаком не оскорблял, напротив, трепетно его берег. Министр регулярно посещал фитнес-центр, поигрывал в теннис и каждую зиму обязательно выкраивал недельку-другую, чтобы покататься на лыжах. Горных, естественно, и в достойной компании. Поэтому в свои сорок девять он выглядел никак не старше сорока двух и по-прежнему очень нравился женщинам. В отличие от хронического неудачника, сидящего напротив, вместе с которым когда-то целых пять лет отучился в достаточно приличном госуниверситете.

– Мерси, – сказал тот самый неудачник, вечный замзав, скромный кабинетный пахарь, лысый, нездорово располневший мужик.

Он достал из мятой пачки сигаретку, якобы американскую, щелкнул одноразовой пластмассовой зажигалкой производства братского Китая, затянулся и выпустил струйку дыма. В воздухе остро запахло отечественным производителем.

– Ну, говори уже! – Министр Витя легко выбросил из кресла ухоженное тело, подошел к окну во всю стену, засунул руки в карманы и принялся любоваться снегом, засыпающим Москву. – Что ты там надумал?

– Есть одна тема. – Миша отпил еще кофе и раскрошил окурок в блюдце. – Ярдов на сорок.

– Сорок, говоришь? – не оборачиваясь, уточнил Витя. – В переводе на вечнозеленые это будет…

– Сорок, – перебил его толстяк, сидящий в кресле. – Это не в рублях. – Он снял очки и принялся протирать стекла полой простенького свитерка, приобретенного в прошлом году в Лондоне у Marks & Spencer.

– Погоди-ка! – Удивленный министр обернулся. – Сорок ярдов в зелени, я правильно понял?

– В евро, Витек, – спокойно отозвался Миша. – В долларах выйдет даже больше.

– Это как?

– Так как-то, – раздалось в ответ. – Нацпроект – штука дорогая.

– Ты сказал «нацпроект»? – в восхищении воскликнул министр.

Лицо его под двумя слоями загара, летнего средиземноморского, персикового цвета, и зимнего, темно-коричневого, альпийского, разом покраснело, как будто он с размаху засадил стакан сорокаградусной и тут же запил еще одним. Глаза заблестели.