Чисто семейное дело - [8]

— О! Так, может, это эттелийцы принцессу увели? — сообразил Хельги, выслушав рассказ Рагнара о незавидной кнусской жизни. — Нет невесты — нет династического брака! Им, эттелийцам, ваше соседство тоже радости не принесет, так ведь?

— Чем это мы им помешаем?! — возмутился престолонаследник. — Оттон первым ни на кого не нападает, таков наш нерушимый принцип внешней политики!

— Tempora mutantur![1] — изрек ученый магистр. — Эттелийцы не могут быть уверены, что ваши принципы и в будущем останутся нерушимыми. Поэтому мы обязательно должны проверить эту версию. Если совершено преступление, надо искать, кому оно выгодно. Так всегда поступают мастера сыскного дела!

— А ты откуда знаешь, как они поступают? — насторожилась Энка. — Неужто ты и с сыскными знакомство водил?! Боги великие, как же ты неразборчив в отношениях!

Так уж повелось издавна, что в среде воинов сыскное дело уважением не пользовалось. И общаться с представителями сыскной гильдии считалось едва ли не более зазорным, чем с разбойниками и убийцами. Но Хельги на упрек сильфиды только фыркнул:

— Во-первых, ни с кем я знакомство не водил, просто услышал случайно, в другом мире. Во-вторых, не вижу тут ничего дурного. Быть воином-наемником ничуть не лучше, чем сыскным мастером. Они за деньги ловят воров и грабителей. Мы за деньги убиваем. Согласись, тоже не самое благородное занятие.

— Лично мы — Мир спасаем! — рявкнула уязвленная сильфида.

— По чистой случайности! — парировал демон. — Если бы Силы Судьбы выбрали Стражами других, мы до сих пор тупо убивали бы себе подобных без всякой высшей цели и пользы для общества. Так что не суди других, если сама не можешь служить образцом морали.

— Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива! — признала поражение Энка. А может, просто не захотела упустить возможность блеснуть очередной народной мудростью.

— Приехали! — объявила Меридит, обернувшись. — Тпр-р-ру! Пересаживаемся! — Она бросила поводья, спрыгнула с козел и растянулась во весь рост, наступив сапогом на подол юбки.

До королевского замка (именно оттуда, с места преступления, было решено начать поиски) друзья добирались с невиданной помпой: в шикарной королевской карете, запряженной четверкой резвых лошадей. На этом настоял король Робер. «Нечего кобениться! — сказал он упирающемуся сыну. — Ничего не позорище! Если жених, да не простой, а престолонаследник, едет впервые показаться на глаза будущему тестю, да не простому, а королю дружественной державы, он должен выглядеть представительно. Вон, хоть у Эдуарда спроси, у них в Ольдоне в таких вещах разбираются». Эдуард, паразит такой, тут же согласился: «Конечно, ваше величество! У нас в Ольдоне не то что королевская семья, даже придворные в собственных каретах ездят!» «Вот слышишь, что тебе культурные люди говорят!» Так и пришлось Рагнару смириться, исполнить волю отца.

Вышло и впрямь очень эффектно. Лошади были серыми в яблоках, карета сверкала золотом в лучах летнего солнца. И не беда, что одну юную «маркизу» всю дорогу тошнило, парадные дворцовые одежды шли «кавалерам из свиты» как корове седло, у дам из-под кринолинов (надетых заблаговременно, для тренировки) выглядывали солдатские штаны, а на месте кучера сидели все по очереди, включая жениха. Главное, в ворота въехали красиво: благородный рыцарь в окружении «прелестных дев», бородатый гном на козлах, демон-убийца на запятках кареты!

Вообще-то на его, демона, место метил Эдуард. Уж очень ему хотелось так лихо прокатиться у всех на виду!

— Этого не хватало! — рассердилась Меридит. — Где это видано, чтобы наследный принц изображал лакея?! Ты бы еще ливрею нацепил! Станешь королем — какое к тебе будет отношение, ты подумал? Живо садись напротив Рагнара, будешь шафером. Тебе как раз по чину. А на запятках и Хельги сгодится.

Напрасно спорил Эдуард, напрасно убеждал, что бессмертный демон по чину куда выше простого смертного принца, и уж ему-то роль слуги точно не пристала.

— Ерунда! — ответил на это Хельги, расторопно пристраиваясь на запятках. — Я плохой демон, мне все можно! — Если честно, он был очень доволен решением Меридит, хоть и стеснялся признаться.

— Эх, почему мы сразу не придумали так кататься, ослы сехальские?! Три дня впустую задницу просиживали, а могли бы чудно развлечься! — Энка, хоть и была ученым магистром, и сотником гильдии Белых Щитов, и вообще взрослой дамой, не стала скрывать досаду. Она всегда презирала условности.

…Подскакивая и тяжело грохоча на бесчисленных ухабах, карета неслась по улицам Кнусса. Ильза оглядывалась по сторонам и не переставала удивляться. Девушке казалось, будто они вновь угодили в Средневековье, так скудно и убого было вокруг. Покосившиеся каменные строения — не разберешь, дом, сарай ли — теснились, заваливались друг на друга. За низкими, сухой кладки заборами блеяли шелудивые козы. Тут же копошились тощие свиньи и куры, рылись в воняющих рыбой отбросах. Рыба была повсюду, куда ни глянь. Она вялилась на веревках, протянутых от дома к дому, — казалось, весь город опутан бесконечной рыбной гирляндой. За домами чадили коптильни, судя по запаху, топили их не дровами, а всякой дрянью, что попадалась под руку. На открытых кострах, в больших котлах булькала отвратительного вида жижа — это варили костный клей. Во дворах сохли рыбачьи сети — ни пройти ни проехать. На низких перекладинах вялились пучки длинных водорослей, на корм скоту. Кое-где, на задах, темнели маленькие прямоугольнички огородов, и земля в них тоже пахла рыбой. На камнях мостовой красиво серебрилась чешуя.