Чистилище - [23]

До самого утра он не сомкнул глаз. Ожидание того, что в любую минуту к нему могут ворваться мутанты, пересилило усталость, и старший лейтенант так и просидел в дальнем углу трюма, не выпуская из рук фонарика. Утром люк открылся, и из него показался автоматный ствол.

– Старлей? – раздался голос майора. – Ты там живой? Стой на месте, один шаг – стреляю!

– Живой, – ответил старший лейтенант, на всякий случай подбираясь для прыжка в сторону.

– А ну, покажись! – потребовал майор. – Только медленно! Выходи на середину трюма!

Старший лейтенант подчинился. Майор несколько секунд вглядывался в него, подслеповато щурясь через окуляры противогаза в окружающем полумраке, после чего опустил автомат.

– Вылезай, – коротко бросил майор, освобождая выход.

– Ночью в кого стреляли? – Старший лейтенант следом за ним перебрался из грузового отсека в пассажирский салон и тут же остановился, едва не споткнувшись о сложенные в проходе трупы.

– В него, – лаконично ответил майор. – Перешагивай, им уже всё равно.

В облаченном в ОЗК мертвом солдате старший лейтенант узнал одного из своих контрактников. Противогаза на бойце не было, на горле зияла большая рваная рана с выдранными из неё ошметками плоти. Второй труп был в гражданском костюме без средств защиты. Рот покойника был густо вымазан в крови, лицо искажено гримасой безумной животной ярости.

– Это же профессор! – оторопел старший лейтенант, вглядываясь в лицо мертвеца. – Он же был нормальный, в смысле, не зараженный! Зачем он снял противогаз?

– Кушать захотел – да и снял! – огрызнулся майор. – Когда спать ложились, все были нормальные! И в противогазах. А ночью профессор обиделся на весь мир и решил перекусить тем, кто поближе. Если бы он об автомат не запнулся, может, вообще всех бы сожрал! Живучий оказался старичок, даже с пробитым сердцем не сразу зажмурился.

– Но… – старший лейтенант посмотрел на собравшихся в салоне самолета солдат. Затянутые в ОЗК и противогазы люди были все на одно лицо. – Как он заразился? Он же не снимал противогаз! Только в медпункте, но тогда все снимали, и никто не умер! Двадцать пять минут прошло…

– Ты, что, не понял, старлей? – перебил его майор. – Эта дрянь убивает через двадцать пять минут не всегда! Или не всех. Например, ты до сих пор не мутировал. Пока ещё не мутировал. Я специально осмотрел профессора. На нем нет ни укусов, ни царапин. И противогаз он, как ты правильно догадался, не снимал. Он заразился как-то иначе, хрен знает, как и когда. И никто не знал об этом. Может, и сам он не знал. А вот ночью мутировал, пока все спали, и пошел перекусить!

– Так ведь… – старший лейтенант неуверенно оглядел присутствующих, – в медпункте мы все противогазы снимали… может, профессор тогда… – молодой офицер осекся.

– Может, и тогда, – кивнул майор. – А может, и нет. Проверять никому не хочется. А жрать как-то надо. Смерть от голода гораздо медленнее, чем от вируса. Опять же, в случае чего, боевой товарищ всегда сможет помочь твоему горю метким выстрелом. Поэтому приём пищи будем организовывать как вчера. Ночлег отныне придется устраивать так, чтобы каждый был заперт изнутри во избежание ночных визитов внезапно оголодавших сослуживцев. С этим будем разбираться ближе к вечеру, а пока займемся поисками генератора, чтобы можно было включать эти долбаные кварцевые лампы. Но сначала проведем осмотр техники. Мои механы, которых я оставил в БМП, передали, что ночью опять приходил бесконечный поток крыс. Говорят, колеса Бэтээру сожрали начисто. Вот только уточнить не получается – твой водитель бронетранспортера на рацию не отвечает. А ещё они видели какого-то мужика в форме летчика гражданской авиации. Он прячется в небольшом самолете, его видно через раздолбанные двери ангара. Так что, старлей, снаряжайся, и, как только вороньё улетит, пойдем выяснять, что к чему.

Часть первая

Девятнадцать дней после начала эпидемии.

Москва, секретный подземный командный пункт под Раменками,

общая численность личного состава 15 174 человека. 20 часов 12 минут

В просторном кабинете с высокими сводчатыми потолками, под завязку напичканном электроникой командного пункта, вопреки обыкновению находились всего три человека. Двое из них, в генеральских мундирах ФСБ с вышитыми золотом звездами на погонах, сидели за массивным Т-образным столом для совещаний. Тот, на чьих погонах звёзд было больше, восседал в кресле начальника. Второй, у которого со звездами было поскромнее, как и положено в таких случаях, занимал место попроще. Оба они буравили взглядами рослого голубоглазого бойца в армейском камуфляже без знаков различия, замершего перед ними по стойке «смирно».

– То, что вы услышите сейчас, капитан, предназначается исключительно для ваших ушей, – хмуро произнес сидящий сбоку от высокого начальства генерал. – Вы не имеете права доводить эту информацию даже до своих подчиненных, с которыми пойдете на задание. Это понятно?

– Так точно, товарищ генерал! – отчеканил офицер.

– Хорошо, – неторопливо оценил тот и указал на огромную электронную карту, занимающую половину стены. Карта представляла собой план Москвы, на который была наложена схема расположения стратегических подземных объектов глубокого заложения, в которых сейчас укрылось высшее государственное и военное руководство страны. – Смотрите внимательно и запоминайте, потому что никаких карт вы с собой не возьмете. Надеюсь, вам понятно, по какой причине?